Говорят мы бяки буки

Наши образы нам неподвластны.
Наше время ещё не пришло.
Наши мысли чисты и прекрасны.
Наше солнце ещё не взошло.

Говорить можно долго и много.
Говорить можно молча без слов.
Говорить и идти той дорогой.
Говорить, что всегда ты готов.

Мы ещё не раскаялись в главном.
Мы ещё верим в верность друзей.
Мы ещё любим жизнь и подавно.
Мы ещё не годимся в музей.

23.06.2010

Как Пушкин выражаться не умею,
У каждого свой слог, своё письмо.
За Русь мою душою я болею,
Что с нею будет мне не всё равно.
Я в выражениях сильно не стесняюсь,
Когда мне надо, вставлю я словцо.
А если непонятно выражаюсь,
То флаг вам в руки, дуйте на крыльцо.

Я, может, говорю не очень складно,
Не столь богат мой внутренний расклад.
Но ваше мнение для меня прохладно
И для меня оно как невпопад.
У каждого свое предназначение,
Моё - открыто правду говорить.
Её я говорю без...

Вот и снова, не случилось большой радости,
Вот и снова, обмануло ожидание.
Вот и снова, не хватило самой малости,
Вот и снова, разделило расстояние.

Говорят, о новом часе часы боем,
Говорят, глаза о чувствах их огнём.
Говорят, о непогоде ветра воем,
Говорят, словами люди обо всём.

Молчит кто-то, не желая выдать тайны,
Молчит кто-то, избегая лишних слов.
Молчит кто-то, оттого что дни печальны,
Молчит кто-то, он к беседе не готов.

Каждый ищет, то что сердцу не противно,
Каждый...

Поют Небеса, утопают слова...
Не слышно твоего голоса!
Полоса примирения,
полоса нашего поколения, -
Колитесь, зачем сюда пришли?
Чтобы грешить?

Или жить???
По божественным правилам,
а не по людским законам, -
Живите по душевным канонам!

Коконы на себя надели
И песнь свою не допели.
Петь пришли сюда одно, - поете другое,
А счастье видится вам тогда, какое?

Какое Бог дал, когда вас сюда послал?
Такое, чтоб плакал, рыдал, все и вся проклинал?..
Боялся идти вперед, - Что...

Андрей Геннадиевич Демидов




ОРДЫ БАТЫЯ НА РУСИ

поэма







И было видеть страшно и трепетно,
как в христианском роде страх и сомнение,
и несчастье распространялись.
Мы согрешили — и наказаны,
так что жалко было видеть нас в такой беде.
И вот радость наша превратилась в скорбь,
так что и помимо своей воли
мы будем помилованы в будущей жизни.
Ведь душа, всячески наказанная в этом мире,
на будущем суде обретёт помилование и
облегчение от муки. О...

Чашка кофе, чашка чая,
Вечер, пепельница, дым.
Мы других не замечаем,
Мы с тобою говорим.

Говорят глаза и руки,
И пускай не слышно фраз,
Не всегда помогут звуки
Объясниться в первый раз.

Говорить умеют пальцы, -
От волнения дрожат.
Им привычнее подраться,
Правда. если без ножа.

Говорят душа и сердце,
Только вот со стороны,
Даже если присмотреться,
Никому мы не видны.

Потому что нам обоим
Было вместе хорошо.
Кофе, чай, нас было двое,
Значит день не зря прошёл.

26.06...

Не ищи меня...я сам приду
В день,когда...
Ты во имя нас,
Мы во имя Тебя
Настрадались.

Там кто-то спал в саду молчащих крон
Учителем потерянного смысла.
Горели рядом ледяные числа,
И были руки в тишине икон.
И колыбель застряла в голубом,
Кружила и качала ожиданье,
И дерево смотрело изнутри
На этот кровный занавес молчанья.
В прозрачные глаза молясь рассвету
(Мой Бог сегодня слишком терпелив)
Он рядом встал и музыкою Света
Благославил и мертвых и живых.
Постой ещё...дыхание...

Я пережил здесь смерть и не одну.


Начало самой трепетной главы...
Где мгла чернил упала в белый.
Послушай, разве я не говорил,
Что никогда не стану твоим первым.
Последним стану, тем, кто в ночь придёт,
Кто спуститься сюда за белой розой,
Которую Господь тобой зовёт...
Цветущую в крещенские морозы.
Чернильный нимб и набело строка,
Свеча качается, и бдят сторожевые тени...
Послушай, разве я не говорил,
Что никогда не стану я последним.
Что никогда, а значит - насовсем
К тебе...

Прекрасная четвёрка
(четыре женских образа)

Здесь объединены четыре стихотворения – четыре женских образа, созданных в начале девяностых годов ХХ века. Стихи приведены в хронологическом порядке – «Вьетнамка», «Королева», «Негритянка», «Ведьма». Хотя в печати эти стихотворения появились в другом порядке.

«Королева» была напечатана в моей книге «Галактическая Осень», которая вышла в феврале 1997 года тиражом пять тысяч экземпляров. Хотя в продажу книга поступила лишь в начале лета. В...

1.
Белое перо с черной росой чернил...
Где у каждой моей строки твоё имя...
Имя, по которому ты меня узнаешь в тишине
Более абсолютной, чем дыхание.
В этих объятиях в воздухе,
В этом вдохе на ветвях белого древа,
Где строки качаются на ветру.
На ветру, который имеет иное значение.
Я превращаю тебя в слова,
Я отпускаю их на свободу,
Я глубоко дышу тобой.
Ты - рукописные знаки моего озвученного сердцебиения...
Знаки заполняют лист пылью и солнцем,
Любовью, которая наполняет только...