Государство

1991 г.
Я как-то шёл в метро и заметил человека, который просил милостыню.
В глазах человека читалась отрешённость и скорбь, он не просил и не умолял жалким видом и призывным взглядом, он просто протянул руку.

Это, скорее всего, была вынужденная ситуация, в которой оказывались многие люди.
Добрые, простодушные люди оказывались за бортом жизни.
Нередко по наивности и доверчивости люди лишались и крова, и имущества.
Некоторых просто сокращали, и человек терял сам себя, так как такая...

Сторож Вова сидел от звонка до звонка,
И червонец он оттарабанил.
И в беседе со мной, захмелевший слегка,
Он мне душу нещадно поранил.

Говорил, что на зоне вполне можно жить –
МНОГО ЛУЧШЕ, ЧЕМ НЫНЧЕ НА ВОЛЕ.
Осуждённым вообще не пристало тужить,
И в тюряге нет места для боли.

Государство блюдёт пайку их и права,
И в обиду не даст арестанта.
Солженицына байка, увы, неправа,
Хоть и не был лишён он таланта.

Я же сердцем кипел: в новорусском бреду
Есть ли смысл в воспитанье, в...

Когда поэт красиво говорит,
Он дело своё делает умело.
Но коль политик только лишь трещит
И блеет в микрофоны пустомело,

А государство всё трещит по швам,
Народ исходит кровью и слезами,
То оценить его доверю вам.
Что стОит трёп его – решайте сами.

Красиво говорить – особый дар,
И он уместен лишь в устах поэта.
Но смешивать с блевотиной нектар
И правду с ложью – гнусная примета

Эпохи негодяев и лжецов,
Обретших власть, проливши крови реки.
Вот только Бог – Он метит подлецов...

Облапали ели небесные сини,
Берез хороводы кружат у дорог,
И дорог тому, кто родился в России,
Не пальмовый, а белоствольный колок.

Бел-камень горючий лежит на распутье,
На нем указатель далеких дорог,
"Налево... направо... вперед", а по сути
Мы ту выбираем, что выбрал нам Бог.

Нам Макошь прядет судьбоносную пряжу
При свете лампады Полярной звезды,
Медведицы звездные, спутницы наши
Хранят государство от зла и беды.

Жилище наполнил кулич ароматом,
Зарю разметелил малиновый звон...

Путин как раб! На галерах надрывается…
Для Матушки Руси он старается.
Правовой порядок в России навесть…
Чтоб сотрудник полиции… имел совесть, честь.
Милиция, доверия народа утеряла…
Вот государство её в полицию переименовала.
Отбор «жесточайший» в полицию произошел…
Чтоб криминал в эту систему не вошел.
Зарплату большую там всем добавили…
Привилегий сотрудникам прибавили.
Чтоб честно они в органах служили…
За порядком в России следили.
Но коль криминальную статистику взять...

Люблю страну, а государство не люблю.
Такой мой каламбур для иностранца.
И не понять ему любовь мою.
Даже если очень постараться.

Любовь земными мерками мерить нельзя:
Она не быт, не государство и не семья,
Не родина и не профессия.
Ей сосуда не подобрать,
Вне суда она, рока, закона и долголетия.

Любовь – дыхание древнего очага,
Что Двенадцать Богов вкруг Себя собирает.
Тьмою плавятся зеркала, закипает река Рукава,
Мириадами вечности сотканы Млечности.
С черной материей вечна борьба…

Вздох окна вглубь ядра, что зовется седьмым Небом.
Роза черная на паркете в доме Бога-Сириуса
И пурпурная мгла на рассвете...

Время эту печаль унесёт,
Никогда она не повторится.
Мелкий дождичек спину сечёт,
И в дымах пропадает столица.
Приезжал-то сюда не на век,
Ничего и нигде не нарушил.
Я совсем не замыслил побег,
А спасаю заблудшую душу.
Не крутой,
Но судьбы поворот,
Не большая потеря,
Но все же…
Что мне лязг Боровицких ворот,
Скрип калитки у дома дороже.
Уезжаю без взмаха руки.
Без рыданий и долгих прелюдий.
За воротами – все чужаки,
За калиткой – мне близкие люди.
Режут ночь тормозные скрипенья...

Сателлит появился у трона тирана,
Он готов повести лично в бой свой отряд,
Но тиран промолчал, он боится пожара,
Слышно как за воротами страсти кипят.

Что за шум вопрошает жестокий правитель?
Чем опять недоволен подвластный народ?
И припав на колено суровый воитель,
Объяснил, что в стране как всегда недород,

Опустела казна, и долги накопились,
Бродит смута в войсках, средь элиты разброд.
Претенденты на трон во дворце появились.
Тихо молвил: «Страну ждёт печальный исход...

Было всё на этом свете.
Вырастают наши дети,
Значит, не напрасна жизнь была.
И хотя ещё не вечер,
Отгорают наши свечи –
Вот такие грустные дела.
Были веселы и юны,
У гитар звенели струны,
Дребезжала верхняя струна.
Как мне дружно подпевали,
Позабыв про все печали,
Кот, собака, две девчонки и жена.
Как могли, но пережили
Наши небыли и были,
И случается тихонечко поём.
Что прошло – не забываем,
То живём, то выживаем,
Но и это всё переживём.
Небеса просить о чуде,
Толку, видимо...