Гост

Я ушел
туманным рассветом,
Поцелуем своим не будя.
Так уходят, быть может, поэты.
Я ушел от тебя.
Но куда?

Я ушел.
И холодный троллейбус
Мое тело слегка остудил.
Наша страсть как запутанный ребус,
На разгадку ума нет и сил.

Я ушел.
Но на этой планете
Неприкаянным гостем брожу...
Ты дождись меня на рассвете,
Поцелуем
тебя разбужу.

Она роняла голову к коленям,
где щебетало радио в ночи,
ковёр на стенке,с выцветшим оленем,
своё существование влачил.

Бывало, приносили чашку чая,
не помнила она ,который день,
лишь было что-то с выцветшим оленем:
её гипнотизировал олень.

Как будто там,за блеклыми снегами,
он одинокий или не родной ,
не замечает северных сияний,
в гостях быть может у земли чужой...

Возможно это будет или было-
над блеклыми снегами полетит,
и не помогут северные крылья,
как бренный миг...

У кого какие даты?
Двадцать пять, иль
Тридцать пять.
Ну а мы с тобой – солдаты,
Нам бы - месяц отмечать…
Простоять ещё с пол ночи,
Вдруг подмога подойдет
И слепого колокольчик
Утро в гости позовет.
У кого какие даты…

Сердце вновь моё тревожат,
Тайны скомканных страниц.
Бездорожье, бездорожье –
Без успеха и границ.
Константин Никольский.

Бреду по бездорожью,
Среди множества дорог.
Тело объято дрожью,
От нахлынувших тревог.

Где найти частицу света,
Средь кромешной тьмы.
Сколько ждать рассвета
И наступления весны.

Бездорожье, бездорожье –
Без успеха и границ.
«Сердце вновь моё тревожат,
Тайны скомканных страниц».

Мысли рвутся как струна,
Не издавши звука.
Их забирает...

Как странна, не правда ли наша судьба
на свадьбе сестры повстречала тебя...
Мы взглядом друг друга нашли средь толпы
веселых подруг и гостей суеты.
И в комнате темной под музыки звук,
слились в поцелуи чуть дрогнувших губ,
а руки так нежно коснулись плеча,
и в танце прекрасном ,кружил ты меня.
Смотрели в глаза мы друг другу ,
тогда нам музыки звон переполнил сердца...
И сново, и сново, в объятьях опять
стал губы мои горячо целовать
Ты тихо промолвил: " Будешь ли ждать,
тогда будем...

Копытом наст я колочу,
Скачу от ярости дрожа,
С дороги, враг, а то стопчу,
«Под хвост попала мне вожжа».

В морозном воздухе летит
Берсëрка бешеного хрип,
Доспех и щит ему претит,
Меча лишь лязг, да смертный всхлип.

Струей хлестнуло по ноздрям –
Багряной крови пряный смрад.
Болезненный удар стремян.
Копейных жал блестящий ряд

Уперся в «щит» грудной брони
И снова лязг - полет щепы…
В бою, господь, оборони!
Мы слЕпы! Ярость! Мы слепЫ!

Прыжок! Полет… Шеломов треск!
Хруст...

Солнечный Зайчик без стука,
В гости зашёл.
И я, не издавая звука –
Смотрел, что же он здесь нашёл.

А он, словно маленький ребёнок –
В ответ улыбнулся.
И как шустрый котёнок,
Со стены ко мне обернулся.

Я попробовал его накрыть рукою,
Чтобы оставить себе хоть Света частицу.
А он, как бы испугавшись, оказался надо мною -
Для Света ведь не существуют границы.

Тепло, улыбнувшись на прощание -
Он вылетел в окно
И закончилось со светлым счастьем свидание.
Видно так в...

Привет моя бабуля,
Что рай.... и как там, в «зазеркалье»?
Про ад уж не спрошу я -
Когда отбуду в эту даль я...!?

Там как Олег, и мама,
Дед Федор, Витя... вы ведь вместе?
У нас весна и… странно?
А что ж у вас? Где вы... и есть ли?

Не верю, что вас просто нет...
Вот так, банально – нет ... и баста!
Дай бог мне, чтобы был «тот свет» -
Мне б вас обнять... Пусть раз... не часто...

Что жизнь? Когда отпустит..!
Бурлит! Порою, в круговерти
Слезится скупо... грустью.
Как встарь...

Тонкая паутинка поселилась на оконной раме,
Захватывая в плен пушистый летний снег.
Легким дыханьем июльских зеваний
Лениво колышется она, словно во сне.

Преображаясь волшебным сияньем
Солнечных бриллиантов и слез,
Утро встречает в торжественном платье
Светло-пыльных паутинчатых грез.

Что ж, я оставлю незваную гостью окна,
Пусть паутинка дрожит в своем танце,
Пусть заплетутся в узорах ее полотна
Хрустальные дождинки восходящего солнца.

Я готов умереть, за твое откровенье,
Кто я в жизни твоей, счастье или презренье?
Солнца лучик в окне, или сумрачный гость,
Вика, солнце мое, вбей скорей в сердце гвоздь.

Гвоздь пробьет мое сердце и уйдет вся печаль,
Вверх по светлой дороге уведут меня в даль,
Может в рай, может в ад, там уж лучше поймут,
А пока к сожаленью, я живу, там, где лгут.

Я не верю твоим бессердечным словам,
Только верю еще твоим нежным глазам,
Знаю, в месте не будем, я скажу тебе так,
Сердцу больно давно...