Горячка

Хвала во время смут атласный стяг
Достоинства и чести не ронявшим.
Не вершник Бога, так хромой варяг
Молву разносит пусть во славу павшим.

Губители пусть наши тяжело
Пируют до чудесных мановений,
Весельем оборачивают зло,
Алкая лишь архангельских знамений.

Пускай они рядятся и гудят,
Бессмертие ворованное делят
И в очи мертвоцветные глядят,
И души черноугольные белят.

Нельзя, однажды в нети возлетев,
Ко брошенным причастиям вернуться.
Все косы смерти посносили в хлев,
От...

Между сумраком вечера
и туманом рассвета
мерцает
сиюминутная
тень мотылька.
Бледный маяк
светит в осеннюю даль
серебряной точкой,
пока
тысячелетняя мгла
тает над пеной леса,
пока тонет звезда
в бронзе реки,
пока бьётся
тяжёлое сердце
сырого песка.
На берегу новолуния
холодным рисунком ветра
прорезался
детский почерк
души –
отголосок безмолвия,
аромат цветка,
оседающий инеем
на стёклах
горящей ночи.
И со страниц
пожелтевшей травы
упал приглушенный свет,
свет...

Ты любишь мягкие подушки, –
Чтоб утопать в них с головой.
Вот и сейчас, с серёжкой в ушке –
Горящей крохотной звездой,
Раскинув руки, спишь так сладко,
Вся погрузившись в лёгкий пух,
А я, от месяца украдкой,
Целую, затаивши дух,
Тебя в обветренные губы.
И в этот, в этот самый миг
Мне кажется, что слишком грубы
Подушки мягкие для них.

_______________________________________

Ночь поёт за окном не метелью,
Мягкий снег не ложится ковром,
За неделей проходит неделя ,
Но гостей, как всегда, полон дом.

Льётся свет из нетронутых окон,
На прохожих, идущих внизу.
Голоса в эту ночь не умолкнут.
Опоздавших в такси довезут.

Ветер, словно случайный попутчик,
Провожает прошедшие дни.
Завтра будет значительно лучше,
Если мы остаёмся одни.

Город нам салютует в надежде ,
Беглым взглядом горящих огней.
Происходит всё так, как и прежде,
Просто с крыши...

Волю эпохи пропускал через рефлекс
чужого таланта, поступь атланта, карлика,
лилипута, франта, барыги, дебила и умн-
ика, денди, употреблял квас, бренди,…
кричал атас во сне, по весне осенью и
зимой, летом, слова заворачивал в кос-
як, тишину в слово,…….як,
брёл по тропе твоих снов, собирал
послов, его силы воли, говорил опять
оле, о всём, что хотел, воздух млел,
растворялся, и нехватка кислорода выз-
ывала гипервентиляцию.. или наоборот?
.....шум прибоя, дыхание моря и крик ча...

Я мог бы стать, наверное, актёром,
Исполнить в театре тысячу ролей,
Играть в кино людей с горящим взором:
Поэтов, полководцев, королей.

Быть популярным, даже знаменитым,
И получать награды и призы,
Имея при себе поклонниц свиту
Невиданной, неслыханной красы.

Купался бы в лучах народной славы
Я признан, уважаем и любим.
Но, вероятно или даже явно,
Для этого талант необходим.

Я тебя открываю не заново,
Словно книгу из детства далёкого.
Словно был между нами бы заговор,
Не ходить за границы жестокого.

Мы не строили планы конкретные,
Утомлённые нежностью ласковой.
Не пытали друг друга ответами,
Удивить не старались подсказками.

Только это однако, всё прошлое,
А вокруг, как не глянь, настоящее.
Дни конечно же, были хорошими,
А глаза, то же, знаешь, горящими.

Вот настала пора всё обдумывать,
Всё оценивать и перечитывать.
Познакомились мы на беду свою...

Я выращу Тебе цветы,
Что сотканы из наших снов.
Исполню я Твои мечты
И посвящу Тебе много стихов.

Я выпью, без остатка, боль Твою,
Неслышно Твою душу исцелю.
Отдам Тебе нежность свою.
Ступая по горящему углю.

Я дам Тебе своё тепло
И заберу проблемы этих дней.
Нестрашно мне и битое стекло,
Я босиком пойду, чтоб встретиться скорей.

Я для тебя построю тихий дом
Из сбывшихся желаний и надежд.
Уютно станет нам с тобою в нем,
Он счастье сохранит на много лет.

Цветы я превращу...

В окно смотрит утро серое,
Ночь отплакала дождём.
Не последний и не первый я,
Падал на пути земном.

Свежо утром и прохлада,
Ждёт, а с нею и озноб.
С кулаками мысли правда,
Изнутри они бьют в лоб.

Во мне холод зимней стужи,
И пустыни знойной жар.
Был горячки белой хуже,
Сумашедший сон-кошмар.

Как всегда всё и я там же,
Тот же что и был вчера.
На один день стал лишь старше,
Но не стал умней с утра.

В окно смотрит утро серое,
Врут, что в нём мудрее мы:
Будет лучше — утром...

Тут паучья натянута леска,
и торчащие рёбра подлеска,
солнца хвойная ось...
Этих строчек – заученномятых
из поэзии семидесятых –
без меня развелось…
Проходя возле низкой рябины,
рюкзаки подставляют и спины –
все, кто зван и не зван.
По законам медийного жанра,
та – стоит, как горящая Жанна,
и глотает туман.
Листья желтые снова кружатся,
им на воздухе не удержатся.
Небо смотрит в упор.
И торопит невидимый дятел,
с одного из опавших распятий,
исполнять приговор.
Вдруг...