Горя

Солнце, что убегает от слухов о смерти к горизонту,
доказывает своей жизнью вечное!
Не потуши дыхание огненных слов.
Во вкусе поэзии всегда есть Мера оставаться собой...
Лучшие стихи никогда не будут написаны,
Ибо они принадлежат Богу.
Я видел тени с истинным ароматом,
Я видел ароматы, что были лишь тень...
Я видел много успокоенных небес,
Где за каждой пропастью есть своя история.

Но Солнце уходит от слухов о смерти за горизонт
И оно так же - Вечность.
Я останавливал стихотворение...

Просто побудь со мной…
Просто держи ладонь…
Перетерпи зной…
Да, я не лед – огонь…

Просто любовь есть,
Сильнее, чем просто страсть..
Ты ведь не зря здесь…
Ты мне не дашь упасть?

Знаешь, судьба зла…
Крылья срывает с плеч…
Я же почти ушла…
Не смог ты меня сберечь…

Где-то в углу лежат…
Белые, как стена…
Крылья мои… Бежать…
Пока еще не война…

«Во веки веков» с губ…
«Отче, мне помоги…»
Не будь же так зол, груб -
Мы еще не враги…

Я бы уже вдаль…
Только вот крыльев нет...

За границы чертой,
В зарубежном краю.
За высокой горой,
Я живу жизнь мою.

Коль дано на роду,
Не случится беде.
Кто приучен к труду,
Прожить может везде.

Если слово лишь звук,
Мало значит оно.
Бесполезно как стук,
Об сухое бревно.

Но слов звуков волна,
Всколыхнула эфир.
Став идеей она,
Изменить смогла мир.

За границы чертой,
В зарубежном краю.
Я за горной грядой,
Жизнь в слова отдаю...
Марковцев Ю.

Начало поэмы https://www.sunhome.ru/poetry/1158574

18
Славная жизнь началась у гонимого Ге́рой,
На Кифероне нашёл примененье рукам –
С луком на вепрей охотился лучше берберов,
Вольно гулять по лугам не давал он волкам.
Ни одного не пропало животного в стаде,
Лучшего не было в местности той пастуха,
И не нуждались загоны в высокой ограде –
Волки держались подальше всегда от греха.

19
Скоро достиг он огромного веса и роста,
Бегал, как ветер, легко догоняя волков,
Только коня...

Кого-то ждёт судьба тюрьмой,
Кого-то креслом президента.
Кого-то горем и сумой,
Кого-то радостью момента.

Одни до старости ребёнки,
Другие с детства старики.
Одни простых людей потомки,
Другие богачей сынки.

Одних жизнь ждёт лопатой в руки,
Других структурою властей.
Одних служением науки,
Других кипением страстей.

Одним судьбы размах и крылья,
И жизнь, как радостный полёт.
Другим под ними дорог пылью,
Дышать и знать работы пот.

Лишь смерть сравняет меж собою,
И тех, кто...

Себя себе зарифмовав на горе:
Кто я? Free гад?
Рогат?
И now гад?
Я сам себя подначивал: "Поспорим?
Попробуй - ка зарифмовать...
Закат!"

Зарифмовать жующую скотину:
Не ту, что в кабаке,
А у межи,
Слезу росы
И шорох паутины,
Что в море Невесомости
Дрожит.

Зарифмовать журчание цикады,
Парное утро,
Свежесть певчих струй.
И баню
С тазом деревенской бабы
В чертополохе, наглом,
Как буржуй.

Боль пня
У ног березовых сестричек,
Что в меру заскорузл,
Черен,
Мхат...

Тех, кто с добром, уважая,
Тех, кто со злом, обойду.
Взглядами, сущность их злая,
Может наклИкать беду.

Опытом жизнь научила,
Что будет лучшим из зол.
То, чья в сторонке спит сила,
То, что в пути обошёл.

Умный пройдёт и не тронет,
Злобный комок нечистот.
Там кроме склочности вони,
Он ничего не найдёт.

С тем, кто себя мнит всех выше,
Общий язык не найти.
Разума глас он не слышит,
Лучше его обойти.

Умный не лезет зря в гору,
Меряясь силой с судьбой.
Я избежав лишней ссоры...

В том что слабости преграда,
Силе вызов, там умам.
Труд ненужный и коль надо,
Ищет ум лазейку нам.

Умный в гору зря не лезет,
А где можно — обойдёт.
Он полётами не грезит,
Билет купит в самолёт.

И хоть слаб, а хоть силён,
Без ума пустым на свете,
Средь людей жить обречён,
На последнем, идя месте.

Умный тоже ошибаться,
Может, но всё осознав.
Он способен признаваться,
В том, что был и он не прав.

Всегда выход есть, а лбом,
СтенЫ камня не пройти.
Не прёт умный напролом,
А...

Мужика попутал бес,
И в веревку он полез.
Та не выдержала вес.
Не попал Герасим к Богу,
Только вывихнул он ногу.

Кто мир поджёг и почему?
А ну ка признавайтесь,
Мы задохнёмся все в дыму,
Из ямы выбирайтесь.