Горный поток

Все обещало мне его:
Край неба, тусклый и червонный,
И милый сон под Рождество,
И Пасхи ветер многозвонный,

И прутья красные лозы,
И парковые водопады,
И две большие стрекозы
На ржавом чугуне ограды.

И я не верить не могла,
Что будет дружен он со мною,
Когда по горным склонам шла
Горячей каменной тропою.

Седая прядь фонтана на летнем макияже,
И мраморной волны прохладная строка,
Флуоресцентный тюль на солнечных ветрах,
И кружева лазурных горных крыш, молочно-лунный пляж,
Коралловый закат –
Мне снится южный срез на бахроме дождя,
На мартовских полях
С забитыми под корку льда ручьями,
Среди гнилой травы, у пасмурного дна
Небесного, раскрашенного илом туч, колодца.

Всё может быть. Это просто любовь,
Это любви поклоненье.
Замки воздушные ласковых грёз,
И звездопада видения.

Всё может быть. Это сила--любовь,
С ней водопад обновлений
Может разрушить, и вывести с грёз,
Смыв все блокады терпений.

Всё может быть. Это радость--любовь,
Это течение сути--
Жизнь возрождая улыбками роз,
Снова втянуть в перепутье.

Где выбираем не мы, а душа
Ветру отдавшись на волю.
Надо идти, даже если кружат
Мысли, подобные рою.

Всё может быть. Это мудрость...

Вот дерево – в нём соки солнца, подземные ключи,
шёлк ветра, стойкость ста зимовок, ста перерождений –
теперь оно – листок бумаги
с отрыжкою чернильной у свечи
в подвале неизвестного поэта –
преемственность – когда поэт вдохнёт,
вернёт, нарежет
одну другую сотню слов ветвистых на плоскости молочной,
тогда природы память, труд и красота найдут
за этим всем, в какой-нибудь душе, очередное воплощенье,
дымясь листвой осенней, обретут они,
как часто происходит, в горне смерти...

Как дОлга ты, Весна,снегов , дождей приятья,.
Как дОлга ты, Весна,заблудшая моя...
Ветрами по стеклу... и грустное объятья
Чего-то...что никак не пойму..
И тают облака в лазоревой прохладе.
Гляжу на них и вижу--ни к чему
В дорог, других, печали и услады--
Мой жертвенник...её богу, ни к чему.
Пусть будет так, как хочется им милым,
Родным, любимым, солнечным, земным.
Пусть в радость будут сотканные мили
В их собственный, намеченный экстрим.
_____

Вы видели, как тают облака
В полёте...

Терпенья наберись, отбрось сомненья
И уважай чужое мненье, не отрекаясь
от себя.
Души прекрасные стремленья
Пусть не исчезнут без следа, как снег,
как талая вода...
Неси тепло и Откровенье! Живи Светло!
Без сожаленья перечеркни Души
сомненья.
Вперед направь ты устремленья,
Ведь ждет давно преображенья
открытая Душа твоя.
Свети во Благо Озаренья! Зажги огни
Для Восхожденья к вершинам Горним
Бытия,
И Мира Нового Рожденье увидишь
в Огненном свеченьи,
Так верь же Нам! Мы...

Вино любви и позабытая вечеря!
Как неба вещий и таинственный покров.
Для тех, кто стоек был и в истине, и в вере,
Сегодня на столе - Христова Кровь.
Она любые прегрешенья очищает,
Она возводит дух по горним этажам,
Экстазом сердца героическим вещает,
Идет как путник по наточенным ножам.
Ее прими и осуши неторопливо,
Глотком надежды, благодарности за все.
Во поле русском колосится снова нива.
И за кордоны улетает воронье.

В благую весть
колоколов
на радость
горних облаков,
к земле с небес
звенит капель:
скорей,
в апрель,
воскрес, воскрес…

"Я занял трон -
по мне трезвон!"
- ликует вор
в зените зла.

Как приговор
звенит стрела.

Разбившейся на кусочки мутного света май,
на кусочки светопыли, преломившей красоту пустоты.
Осколочные ранения дождя, прошедшего накануне,
словно тонкая плоть клубящегося сладкого воздуха,
оттачивающая рассеянное внимание.
Утро, приправленное черно-белыми кадрами рассвета,
дрожащего на лепестке засыпающей розы ночи.
Раскрывшийся цветок неба, облетающий редкими облаками.
Пробившаяся зелёная мгла поглощает сквозняк влажных аллей.
Лезвие полуденной бритвы, вскрывающее остроконечные шпили...

Седая улыбка песка в молодой и невинной печали зеленой волны.
Ночь чарующе плыла смуглым блюзом луны,
морская соль оседала жемчугом на руках.
Любовь проникала в поры уснувших окон,
играла под звёздами оттенками прибрежного бархата.
Лиловый шар неба скрывал две тени,
застывшие пунктиром невыносимой надежды.
Чёрные лапы кипарисов освещали тьмой потускневшие шаги;
линии движений плавно перетекали в тёплый пейзаж;
в шёлковом покрывале взгляда нежились последние лучи
чуть видимого света...