Горний град

Однажды
звонким ранним утром,
В раскраске яркой и джинсе
Девчёнка в красненьком берете,
Пошла к бабульке по росе.

В кошёлке кожанной от Гучи
Бутылка водки и косяк
Баллончик газовый вонючий,
Короче девичий бардак.


Чуть, похмелившись получила
С емейлом бабушки письмо
Мол,пирожков давно не ела
И ждёт её давным давно

Ругнувшись матом спозаранку
Засунув в сумку пирожки,
Надела юбку наизнанку-
Забыла лишь надеть носки

В кремле разделавшись сделами...

Стучали копыта и в ночь убегали
Надежды Яги...
- Может сполнит? Едва ли... -
Она прошептала, влезая на печь. -
А витязь красив... Каки латы и меч!
Видать, что не раз прогулял по ворОгу.
Однако, в ночи бы не спутал дорогу...
Эх! Если б не было на мне колдовство...
Сердечко избрало бы только ево.
И сон тут пришел к пожилой молодице,
И витязь всю ночь эту будет ей сниться...
А витязь сквозь ночь, не жалея коня,
До Тура скакал. На заре только дня
Стал виден ему в белокаменном граде
Тот...

А вокруг — бело, бело!
Легкий снег, пушистый.
Все тропинки замело...
А мороз ершистый
тихо щиплет щеки, нос...
И скрипит под валенком.
...будто навсегда унес
все тепло, проталинки.
Я иду, иду...
Дыханье
воздухом спирает.
И в душе — одно желанье:
пусть снежок не тает!..
Пусть всегда бело, — бело,
и свежо так будет...
А тропинки замело,
а мороз все студит!..


РАССВЕТ

Тишина перед восходом Солнца.
Степь замерла.
И ждет. И еле дышит...
Последняя звезда, мерцая,
чуть...

Лежит таёжная земля,
Зовётся именем Тува.
Центр Азии всей отметила
Там шаром точная рука.

Енисей берёт начало,
Уходит с горного причала,
Чтоб Ледовитый океан
Чрез сотни вёрст его встречал.

Есть в краю большой кишлак,
Там родился лама-маг.
Свою судьбу Он сотворил,
Поняв с детства жизни смак.

В восемь лет стал сиротой,
Не нашлось души родной
О нём заботу проявить.
Дружил мальчик лишь с тайгой.

Он жил,как Маугли,тогда,
Но берегла Его судьба,
И в любое время года
Вела...

Кузнечики заполнили пространство, пением своим,
в траве, что изумруд, «бутылка на столе», как бал-
тика, пивная, забыта, чья ты дорогая, не спрашивай
твоя, а сколько дашь, и паутина слов, от центра по
спирали, и на растяжки, паук, в тени, не виден, зата-
ён, он жертву поджидает, опьянён, предчувствием
удачной ловли, ни на живца, а равиоли дымятся
на тарелке, с жару, дим сам, раздень, я так устала
сказала и заснула, вечерело, «цикады, следом, где восток,
империя, цитаты и звяканье часов...

Во сне глубоком я...
Со мной —
ОСЕТИЯ!..
И горы, и Казбек седой.
И — Терек...
Он ворчит волной:
— ...забыл совсем ты край родной!
Казбек кивает головой.
...пал на колени я
в сырые камни берега.
Проснулся:
...те же стены. Дверь.
Щекой — слеза...
И звук из губ:
— ...ты, Терек,
в этой капле...



2.

...тихо журчит
ручей среди трав, —
в горном Лесу.
На родине...
Чистой, прохладной воды набрав,
услышал, вроде бы:
— ...ну что ты все вниз и вниз
холодные воды катишь...

Огня пространственного ритмы
Пусть с сердцем в унисон звучат!
И созиданья алгоритмы
Пусть приведут нас в Светлый Град.

Дай Бог, избегнуть разрушений
На этом Огненном Пути!
Зажги Огни лишь Восхождений,
И, как Маяк, в ночи свети.

Пусть устремится Пламень Духа
К тебе, незримая Сестра,
И засияют небеса -
Творит Мать Мира чудеса!

И станешь ты светить во Благо,
Коснувшись Пламени Огня,
Тебя он примет, словно Друга,
В свой Круг Сияющего Дня!

В Град-столицу лимита
Отворяет ворота.
Конным, пешим едет, прёт,
Пьёт, хамит, шумит, орёт.

И армяне, и хохлы
К нам летят со всей страны
На работу за рублём,
И кричат: «Мы здесь живём!»

Приезжает всякий сброд,
За волной волна идёт.
Депортируют домой,
А они назад гурьбой.

Турки, чурки и грузин,
Молдаване, осетин,
Вспомни где твоя родня,
Уезжай, где ждут тебя!

Гости, будьте поскромней,
Здесь Москва, а не Бомбей,
Чай Россия, не Китай,
Глотку ты не разевай...

Уставший бриг просил приюта у причала.
А с неба Джонатан пронзительно кричала.
Бросала перья в струи ветра носового,
Как будто слышала смиренье рулевого.

Перебори, отбрось нелепые сомненья.
Сегодня горечь пьёшь, а завтра вновь везенье
Коснётся мигов жизни, светлою капелью.
Над горизонтом, золотою канителью,

Протянутся лучи могучего Светила,
Пурпур зари и пышно-ватные белила
Раскрасят синеву бескрайнего простора.
Сегодня просто хмарь, и мысли тянут долу.

Не предавай...

Стоит ли одно стихотворение
одиннадцатидневного чистилища?
Но ведь функция времени – очищение шелухи.
Я знал, это всегда жило во мне,
просто когда-то вы этого не прочли
за кисло-лимонными газетными вырезками
наших бесед, наших обид,
жило подземным ключом,
старым документальным кадром мертвого сада,
просто вы этого когда-то не разглядели
за чёрной ширмой ресниц и ледяными губами,
ледяными от слов, брошенных вскользь,
в кротовые норы заполненных пауз.
Стоит ли одно стихотворение...