Горло

Я отдохну от тебя. Немного.
Может сейчас удастся.
Горло жжет, как от терпкого грога
И заблудилась удача.

Я отдохну от себя. Недолго.
С толку сбивают мысли.
Только не думать о чувстве долга –
Были долги, да все вышли.

Колокол смолкнет хриплый, острожный.
Звон – осиное жало.
Я отдохну и вернусь. Возможно.
Жизнь, ты прости, я устала.

Словам суждено скитаться,
И они, как дешевый яд,
На холодные губы ложатся,
А срываться с них не хотят.
И сомнением горло сдавит,
Словно в полном отчаянья сне.
Твой мотив был нещадно раздарен.
Оттого ль ты вернулся ко мне? -
Воровать мою музыку ночи,
Утро звонкое с пением птиц,
Ритм мысли глухой и порочный,
Каждый шорох чернильных страниц...
Разбирай меня всю по звуку
И дари, как когда-то себя,
По удару, по ноте, по стуку,
Не жалея и не любя.
Моя музыка - дивная мука,
Разбивая...

Рудольф ОЛЬШЕВСКИЙ
(1938г.Одесса - 2003г.Бостон)
Немота
(Юность №6-1990)

Ещё не видно Млечную дорогу,
Одна звезда пробила твердь зари,
Я думаю: «А что мы скажем Богу,
Когда произнесёт Он – говори!»
Хрустит мороз, звезда, как на иконе.
что мы ответим, путь отмерив весь,
Когда Он нас поднимет на ладони
К глазам и скажет: «Говори, Я здесь».
Какую радость вспомнить? Боль какую
Возвысит голос, ощутит висок,
Когда с одной галактики в другую
Прольются звёзды, как в часах песок.

Всё...

Память душит. Узла не разрубишь.
А во сне силуэты и лица.
Мне приснится, что ты меня любишь,
Ну, и прочие там небылицы.

Это Мир, словно сон так непрочен.
Крикнешь и не дождёшься ответа.
Ужас схватит за горло средь ночи,
Глаз уже не сомкнёшь до рассвета.

Воздух взбешен электричеством.
Сны всё сбиваются в прошлое.
Горло саднит пересохшее.
Тянет читать текст эпически.

Дело в деньгах - в их количестве.
Чувства разъяты на пошлости.
Жизнью девятою кошкиной
я попрощаюсь с Величеством

Вашим - уйду за околицу.
И понесу околесицу.
Лунный пузырь нежно-розовый
в небо подставил мне лестницу.

ПРОЛОГ

Сын-подросток серьёзно, по-взрослому
пожилого отца попросил:
«Расскажи мне про первоапостолов».
А отец – как язык проглотил.

С полминуты он думал мучительно,
свою память, как мог, напрягал,
а потом вдруг ответил решительно:
«Это те, кому Бог помогал
делать всю мировую историю,
становиться её костяком.
Не силен я в библейской теории
и с религией мало знаком,
но четыре апостольских имени
я могу тебе всё же назвать.
Если спутаю что, извини меня.
Но на мелочи, в общем...

Орденами в ряд увешан, как свининою копчёной,
Аксельбантами потешен – перегаром обреченный,
Морду пудрою припудрит, нам мозги опять запудрит –
И с утра до вечера - вновь пихает речи нам!

Образ твой недвижимый
Мухами засиженный,
По холсту написанный –
Кошками описаный.
Позабытый - проклятый,
Без закуски пропитый,
Сбросив память ратную –
Голью перекатною.
Флагом бы Андреевским,
Хрясь - по харе вереском,
По ушам дубиною –
Чтоб не гнули спины мы!
Да по заду палкою...

С тобой мы с детства начали дружить,
С тобой мы вместе были, как два брата,
Девчонкам вместе головы могли вскружить,
И баловали вместе, словно два пирата.

Жизнь беззаботною была в то время,
Подраться друг за друга делом чести было,
Считали мы своим другого бремя...
И без другого было так уныло...

С тобою вместе мы учебу завершили,
С тобою отгуляли летние последние деньки,
Поселок мы с тобой, как улей взворошили,
Ушли в армейку вместе, как осенние листки...

Учебка быстро за...

Сжимает горло страх - изводит ожидание,
Вот-вот ворвется мрак и рухнет мироздание.
Неистов ураган - эмоций, чувств смешение.
Незыблемый покой и вечное движение.
Дрожание листвы и ветра свист пронзительный,
Журчание ручья и птиц полет стремительный.
Свобода рушит плен, освобождает узников.
Огнем летит в сердца Рахманинова музыка.

Под ливнями мгновенными косыми,
Так молодо и солнечно смеясь,
Со скоростью ракетною Россия
В хмельной и спелый август ворвалась.
Она в него, как девочка, влетела,
Вся в радугах, колосьях и цветах,
И ливни остужали её тело,
И звёзды догорали на губах.
В том августе, эпически просторном,
Я был, как никогда, самим собой.
Стихи мне перехватывали горло,
И женщина всходила над судьбой.
И шорох трав, и пыль дорог разутых,
И рыбий плеск, и трепет тростника –
Всё было отрицанием разлуки
И...