Горле

С места, с лязгом вагоны.
Бьет по нервам гудок.
Все разлуки бездонны.
Болью к горлу комок.

Ветер, шалый невежа,
Небо в тучи сковал.
Тает каплей надежда.
Пуст кричащий вокзал.

Мысли запутались, водка не в радость.
Как написать, чтоб не слечь между строк?..
Детство весёлое – терпкая сладость,
Зрелые годы – печальный урок.

Счастье мальчишки – по станции шляться.
(Кто бы в семь лет оседлал тепловоз?)
В койке больничной над болью смеяться –
Долго и громко смеяться до слёз.

Совести сдавленной шаткая твёрдость,
Кровь из искусанной нервно губы…
Шрам из-за женщины – юности гордость,
Шрам из-за глупости – метка судьбы.

В скомканном прошлом не видно отличий...

День зимний светел.
Сугробы - чудо.
Колючий ветер
Грозит простудой,
Играет соло
На соснах-арфах.
Прикрою горло
Пушистым шарфом...

Переболевши тобою
Урок судьбы получила.
Но заржавела душою,
Возможно, что не простила.

Застряла комом измена,
Сжимает горло тисками.
Но плакать я не хотела,
Всё думала: что ж будет с нами?

Пыталась просто простить,
Хотя внутри всё кипело.
Пыталась всё позабыть,
Но не смогла, не сумела.

Переболевши тобою,
Урок судьбы получила…
Смогла, сумела, простила,
Простила и отпустила…

Весна наступит скоро,
Дождями покроет улицы города.
Я к тебе на коленях склоняюсь,
Но все равно держу голову гордо.
Я не знаю что мне делать,
Словно нож держу у горла.
Только надо ли жертвовать,
Отдаваться всему Голоду....

Я сегодня очень холостой,
Я сегодня слишком небогатый
«По традиции забытой... городской»
Как бульвар... все двигаюсь куда-то

Двери в лето прикрываю смело
Золочено-липовой листвой
Кутая обидчивое тело
В переплет дорожно-мостовой

Извлекая потаенность мысли
Протирая горло коньяком
Путая субстанции и числа
С русским, современным языком...

Две судьбы связались воедино
В жизнь простого «книжного червя»…
И закуска - черные маслины
И бутылка – «жаркого огня»

Вплетены в вечернюю...

Пришла во взвод посылка Пете:
Печенье, яблоки конфеты,
Кисет махорочки от Деда,
Чтоб покурить после обеда,
Медок душистый от Бабуси
И, ко всему тому – полгуся.
Ну, как гласит закон армейский,
Решаем сей вопрос житейский
По-братски, просто всё – на всех,
Беду ли радость, горе, смех.
Тут наш Петро не растерялся: -
«Давай, ребята, угощайтесь!
А сам, скорее за письмо,
Вот что гласит ему оно:

«Внучок наш милый, Петя, здравствуй!
Привет тебе от нас с Настасьей,
Да и от всех друзей...

Уходят в море быстрые ладьи,
Их женщины в молчанье провожают.
Летят над миром волосы твои,
Когда в прохладном небе звезды тают.
Да… Накопилось в мире много зла.
В нём жить под силу разве что титанам.
И миром править, и вершить дела,
Да слишком часто ноют раны.
Качается у пирса твой фрегат,
Треща, в шандалах оплывают свечи.
Пройдем сквозь сеть расставленных преград…
Но время – дверь, а стрелки – вечность.
Холодный ветер северных морей
Рвет паруса и убивает душу,-
Я...

Я отдохну от тебя. Немного.
Может сейчас удастся.
Горло жжет, как от терпкого грога
И заблудилась удача.

Я отдохну от себя. Недолго.
С толку сбивают мысли.
Только не думать о чувстве долга –
Были долги, да все вышли.

Колокол смолкнет хриплый, острожный.
Звон – осиное жало.
Я отдохну и вернусь. Возможно.
Жизнь, ты прости, я устала.

Словам суждено скитаться,
И они, как дешевый яд,
На холодные губы ложатся,
А срываться с них не хотят.
И сомнением горло сдавит,
Словно в полном отчаянья сне.
Твой мотив был нещадно раздарен.
Оттого ль ты вернулся ко мне? -
Воровать мою музыку ночи,
Утро звонкое с пением птиц,
Ритм мысли глухой и порочный,
Каждый шорох чернильных страниц...
Разбирай меня всю по звуку
И дари, как когда-то себя,
По удару, по ноте, по стуку,
Не жалея и не любя.
Моя музыка - дивная мука,
Разбивая...