Горькая горечь

Дни и тени вдруг стали короче,
Не успела уйти за порог,
Вновь бегут запоздалые строчки
Километрами пыльных дорог.

Тот же вид из окна, тот же ветер
Оголтело срывает листву,
И как будто на белом свете
Я уже сотни лет живу.

Снова осень меня принимает,
Облаками нахмуривши лоб,
Траектория жизни – прямая
Все приводит в родимый чертог.

Где с утра удается забыться
От проблем, суетной беготни,
В каждой комнате солнце искрится,
И где дышат живые цветы.

Где решаются...

СтрашнЫ пророческие сны...
Живешь, не веря в предсказанья,
Но держат вязко ожиданья
И ты боишься тишины.

И ты боишься одного:
Ужель наступит миг свершенья,
Утраты боль... и сожаленья...
И из былого - ничего.

Вползает липко в память боль.
Все, что ушло не возвратится...
Года промчались быстрой птицей.
И горькая на ране соль.

Уже не веришь в чудеса.
Нет и тылов для отступленья.
Нахлынет горечь от решенья,
Что ты согласен с этим сам.

А осень хором сиплых птиц
Кричит былому...

Напрасно ты его всё ждёшь,
Он полюбил давно другую.
Напрасно ты о нём поёшь,
Он не тебя в ночи целует.

Неразделённая любовь,
Полыни горечью одарит.
Напиткок из неё сготовь,
Его весь выпей — полегчает.

И от настойки этой горькой,
Хмельною станет голова.
И будут в песне твоей звонкой,
Мотив печальный и слова.

Любви неразделённой болью,
Ты в сердце раны нанесёшь.
Обиды слёз в них капнув солью,
Невольно этим их прижгешь.

В любви неразделённой горе,
Обидно нелюбимой быть.
Ум...

Как дар божественный слова даны
Хула, унынье, горечи и радость,
Прощенье, осознание вины,
Любви полёт, измены горькой тяжесть.

Слова должны служить опорой делу,
А дело утверждение основ,
Тому лишь можно доверяться смело,
Чья жизнь, как подтвержденье этих слов.

Как оценить значенье наших слов
Когда слова, как мишура на ёлке,
Страдая от себя и синяков,
Смеёмся вместе, плачем втихомолку.

От слов твоих тогда лишь будет прок,
Когда вся жизнь один большой урок.

6 (Прохлада)
Утренняя летняя прохлада, врывающаяся в приоткрытую дверь, обволакивает повисшую в уголках губ тишину.
Змейкой взгляда скольжу по стеклянной плоскости окна –
в размеренном ритме пустого сердца одиноко плещутся ветви старой груши, путаясь грузными басистыми ветвями в прозрачной вязи расплывчатого ветерка. Струны мысли, разжатые смертельной усталостью, плавно дрожат в свободном течении приглушенного монолога. По-одиночке люди слабы, но, только в одиночестве человек и может черпать...

Мы горожане — в городе стеклянном…
Средь лиц скользящих…
Средь непрочных
слов…

Но в нашем мире в хлам непостоянном
есть постоянство:
дружба и любовь.


Пусть первый лед трещит
в последних лужах…
Пусть парк торгует горечью с рябин…

В стеклянном городе — есть те, кто дружат.
И хрупкий город жив
и не разбит.


Но есть и те,
кто заменил эрзацем —
и кофе, и любовь… и стыд, и сад…

И за глаза — вас назовут мерзавцем.
А после пригласят на брудершафт.


Подлёныши...

1
Луна июльская сияла,
а ночь совсем тиха была,
но ветерка душа дышала…
и думкой, изредка, влекла…,
где, временами, лёгкий шорох,
создав кручин шумящих ворох,
по саду пробегал всему...
и пробуждал от спячки тьму,
что облекала властной сенью,
испуг красавицы младой,
кто, столь известною тропой,
ступая, словно лёгкой тенью,
приблизилась, в урочный час,
к свидания месту…, ждал где, спас!
2
Ещё никто не появился…,
но тут, из-за беседки, вдруг,
пред ней Дубровский очутился...

28.08.2011

Ты выжил без меня
И я по чести рад
Хоть горечью обиды
Не возвратишь назад.
Я очень опечален,
Что ты забыл меня,
Но я по чести радуюсь
Глядя на тебя.
Ты жив и это главное
Не важно, что со мной…
Я прожил жизнь прекрасную
Любуясь лишь тобой.
Мне было очень горько
Принять такой разрыв…
Но это всё не важно!
Ведь ты остался жив….
Навеяно рассказом Ad Astra

Переполняет скорбь,
И чувств комок,
Глотнуть он не даёт,
И слёзы, воздуха глоток…

А горечь сердце жжёт,
За тех, кто не вернулся,
Кто молодым остался
И стал травой, подлеском.

Могилам безымённым
Им нет числа, всех приняла
Земля, землица – мать,
И как могла сынов хранила,

Рыдая горько, хоронила.
Под гнётом ворога стонала
И ранена была и кровью истекала,
От бомб воронок не считала!

Машина грозная, лязг гусениц
Танк Т-34 броненосец,
Где голова, где руки...

Когда нет слов и сброшены доспехи,
Нет ни войны, ни мира, только мрак.
От правды горькой больно режет веки,
Всё в ранах, только не от драк….

Сквозь боль и горечь, крепко стиснув зубы,
С разбитым сердцем, порванной душой,
Но всё же рвусь, карабкаюсь, ползу я,
Кляня тот сон, что вылился бедой.

Я не уйду, избавившись от муки,
И не отдам, ведь хватка рук мертва,
Не отступлюсь, не зря ношу я брюки,
Пока дышу, Любовь к тебе жива!

Твою я душу нежно отогрею,
Укрыв собой от помыслов...