Горизонт

Построено королевство,
В открытую дверь- Весна.
Певцы распевают песню,
И радостью ночь полна.

Улыбки рождают счастье,
На лицах сплошной восторг.
Невеста- в брильянтах платье,
Свой взор устремит на Восток.

А время тягуче медлит,
Вдали горизонт пустой.
Не слышно, как кто-то едет,
Молчит на посту часовой.

И вдруг вырастают пики,
На стенах уже враги.
И гости на миг застыли,
Спасенья уже не жди.

Как буря или холера,
В костлявой руке кинжал.
Рубили гостей без меры,
И каждый...

Мы барахтаемся в жизни мути,
берега ее баламутя,
Манит за горизонт жизни суть
Только страх не дает выплыть в путь

По дороге к небесам потерялась половина
Затерялась, но спаслась горько-сладкая судьбина

Как хорошо память, что память лета пОМнит
Судьбы оставшееся имя
И приближает, если хочет
Когда, что выше сердцу мило

По дороге к небесам потерялась половина
Затерялась, но спаслась горько-сладкая судьбина

Заискрилась по весне и по лету просверкала
А зимой шагнула в ночь и во мраке запропала

Как хорошо память, что память лета пОМнит
Судьбы оставшееся имя
И приближает...

Да пошли вы подальше! Шипящие…

Дар неровный —
он всё-таки
дар.

Мы, поэты, не вымрем. Как ящеры.
Мы живучий народец. Да-да.


Мы тяжелым ураном и радием
в недрах космоса
со.тво.рены…

Мы отцы вам и братья.
Мы — радуги.
И мишени. Для местной шпаны.


И когда горизонт сотрясается…
И надрывно хрустит волшебство…
Это значит — поэт огрызается…
Это значит: достали его!


И в кулак бьет,
пульсируя волнами,
всех глаголов моих чудо-сталь…

Жаль — что взяться за меч...

Он жизнь любил,
И пил коньяк под расторопшу,
а бытие прохладой веяло в ответ -
Еще бы! Мир хотел своим Уставом удивить -
не мудрено, проблемами был сразу бит -
Упал... поднялся -
так что деньги душу жгли,
Воскликнул небесам -
'Свободу коньяку и Слава расторопше!'
И цирком жизнь настала для него -
Веселый клоун созерцал ее.

Друзья, родные умоляли,
Остановись, опомнись -
Не ходи за край,
А сверху безразличностью
Дышали звезды -
Песчинок во вселенной
Бесконечный...

Античастица, соответствовала, при случайной
встрече, аннигилировала, и не надо вести речей,
аннулировала, оставляла энергию, прошивала
бездельника, насквозь, как гвоздь, а он и не за-
мечал, глубоко дышал, делал, вдох, ох как я
плох, разговаривал с собой, тут же отвечал, се-
бе, что, мол, сам ты лох, потягивался, улыбал-
ся, доволен, оставался всем, всему был рад, од-
ному был не волен, заставить себя что-то сде-
лать, шло время, мечтал, о том, что хорошо, и
всё ему нравилось, в...

Сегодня грустно мне – я в кресле у камина,
И книг страницы шелестят в моих руках,
И пляшет пламя ядовитого кармина,
Устроив пляску букв в читаемых строках.

В подрамнике окна, играют в каплях блики,
Окрашен горизонт в малиновый закат.
Звучит аккордеон, и плачут струны скрипки,
И парусом цветным кружится листопад.

Не сможет удалить с души тяжёлый камень-
Не снимет с сердца грусть - бургундского бокал -
В разлуке не горит в груди любовный пламень...-
Встречаю без тебя - осенний...

Исписалась ночь до чёрного рассвета. Время, как струна.
Снег с дождём – танцующая смерть, греющая рук кубовых вены
у декабрьского белого костра.
А ладошки краснощёкого младенца, как кирпичики вселенной,
хлопают вдогонку мотыльку; здесь памяти обрыв –
а значит – Бог. Здесь вакуум вечности – конечен; мгновение – бессмертно.
Зарисовать мгновенье словом, миг,
где угол неизбежного паденья равен
углу, в который ставили нас в детстве.
Я отодвинул штору и увидел – там ноет пустота,
изматывая...

(Содержал сумму возможностей, историй: вычи-
слял, моделировал, создавал, обдумывал и прои-
грывал, производил, делал), Дедал, Стивен, не
вскрывал вен, (с 18 точек зрения, 20 000часов,
для описания (с 8утра до 2ночи), (жизни), мень-
ше дела больше слов, 30 000), проснулся 16 июня
1904г., и Леопольд Блум, (день встречи Джойса и
Норы), одним словом нары), один равен двум,
расщепил сознание, на оброзное и правописание),
без зазрения совести, где и омфал, уход из башни
Мартелло...

Звонких звёзд каблучки маркируют четырёхмерный
часовой механизм чёрного неба, чередуя, на глаз, заметки световых
лет – вековая тоска – на висках лежит снежная рожь, и завет атмосферного
ледяного огня, осколочно раздражая шагрень
обмороженной кожи. Тень тепла на двоих;
нервный тик тополей – это ветра северный ток; прорва
дрожащих тел на остановке, как дозировка незаконченных дел
с приставкой – пере – переждать, откосить ненадолго,
эдак, на год-другой, световой – а там, сединой зарастёт...