Горестный

В твоём углу, как тень от свечки,
Тревожна память обо мне;
Я знаю: длинен, длинен вечер,
Твой каждый вечер при огне.

В ночном шуршании и треске
Так много чудится порой,
И каждый довод мнится веским,
И мелочь каждая - горой.

К тебе летят воспоминанья,
Как мотыльки на лампы круг,
И хочешь ты отвлечь вниманье,
Но книга валится из рук.

А ночь цветочным дымом дышит,
Как звёзды светляки блестят.
Ты в сад пойдёшь. И ухо слышит
Лишь шум шагов и звон цикад.

И ты в невыплаканной...

Я всё отдам, чего мне жизнь дала,
Пока болезни вдруг не подкосили.
Пусть отдохнут уставшие крыла,
Которые несли и возносили.
Они, увы, не стоят ни гроша,
Ни горестных страданий и ни жажды,
А жизнь она редка и хороша,
Но всё-таки кончается однажды.
Я всё отдам, чего она дала,
Ни капли не жалея о потере.
Отдам за то, чтоб только ты жила
И это справедливо в высшей мере.

Июнь на взгорье, лето на виду,
С такой всегдашней утренней прохладцей.
Я встану и тихонечко уйду
И след в росе успеет затеряться.
Недолгого прощанья ритуал,
Пойду один по берегу крутому.
Размытый след потянется до дому,
В котором по пути заночевал.
В нём жизнь, как лето, тоже на виду,
Спокойное и тихое согласье.
Там женщина пережила беду,
Но, как звезда ночная, не угасла.
На полочках газеты прошлых лет,
Уложены по числам для удобства,
Но бил в глаза неосторожный свет
Устойчивого...

Хоронили песню,
Хоронили,
Будто дорогое обронили,
Что потом не достаёт всегда.
Хоронили,
Горестно до срока,
И светила в небе одиноко
Поздняя июньская звезда.

Жарок день,
А ночь черна, как бездна,
Все слова
И плачи бесполезны –
Вот такая эта сука-жизнь…
Грешное беспомощное тела
В горних высях жить не захотело,
А душа
И песня вознеслись.
2012г.

Всё относительно — слабость и сила,
Могут друг в друге, друг другом став, жить.
Так, слабость женщину делая милой,
Ей даёт силу, мужчиной крутить.

А без ума сила, слабостью будет,
Тем, кто не может её рассчитать.
И вновь ломают своё счастье люди,
Силой, решая проблему опять.

Всё относительно — горе и радость,
Могут друг в друге, друг другом став, жить.
И весть внезапная, радостью слабость,
Может дать телу и даже убить.

А неприятное, нас огорчая,
Может от бОльшей беды уберечь...

«о доблестях, о подвигах, о славе»
мечталось мне на горестной земле,
когда... блуждал я пальчиком по клаве,
передо мной лежащей на столе...

но час настал, и... капелька варенья
упала с ложки прям на букву Я…
а без неё строчить стихотвореньR
так больно и мучительно, друзьR...

«летели дни, крутRсь проклRтым роем»
и лишь одно терзало жизнь мою:
о боже, почему её ты отнRл?..
ну, почему -
не Х?..
не У?..
не Ю?..

«не знаю, где приют своей гордыне
ты, милаR, ты, нежнаR...

′Утицы по озеру
стайкою плывут,
И птенцы за мамочкой
лапками гребут.
Не спеши, ох′отничек,
ты их погубить,
Чтоб, в азарте, алчности
службу сослужить.

Нынче ты уд′ачливо
беззащитных бил.
Да себя лишь проклял тем,
жизни стал не мил.
И придёт нег′аданно
тёмная пора,
Будет тебе м′ытарство
с ночи до утр′а.

Отхват′ил ты пр′яничек,
будет тебе кнут.
Так, как ты их убивал,
и тебя прибьют.
Будут слёзы горькие
литься по тебе,
Да возвр′ату не бывать
в горестной судьбе...

На батареях Порт-Артура тишина,
Она застыла в пушках как нелепость.
Увы, судьба Кореи русской решена,
Японцам генералы сдали крепость.

На бастионах рвы убитыми полны,
Лежат тут самураи с казаками,
Трёмстам спартанцам в доблести равны,
Сошлись в бою с такими же врагами.

Кто будет жизни рад, не сыщешь таковых,
Предательства плоды невыносимы,
Напрасна кровь теперь сражений роковых;
Мукдена, Ляояна и Цусимы.

Царю не ведомы ни совесть, ни позор,
Сатрапам кроме денег всё не важно...

Будет все хорошо. Не печалься.
Будет все хорошо. Посмотри,
На дорогах неведомых счастья
Легли наши с тобою мечты.

Улыбнись мне, ведь я улыбаюсь.
Улыбнись мне. Я буду с тобой.
Я, конечно же, все понимаю,
Отпусти грусть и страх на покой.

Все теперь у нас будет иначе,
Ты не бойся, ведь я помогу.
Счет былого несчастья оплачен,
Боль осталась на том берегу.

Давай просто забудем былое,
Уже хватит с нас горестных слез.
Посмотри лучше в небо ночное,
На улыбки мерцающих звезд...

О Боге помним не всегда.
Столкнувшись с адской злою силой,
Вопим мы: «Господи, помилуй!»,
Когда случается беда.

Когда внезапно в сонм калек
Вчиняемся по воле Отчей,
Когда смежаются навек
Родного человека очи,

Когда за горло схватит страх
И смерть костяшками придавит, –
То всяк Спасителя прославит,
Себя вменяя в пепл и прах.

Зачем же, счАстливо живя,
Не вспоминаем о Всевышнем?
Удачу мнимую ловя
И ублажаясь блеском пышным,

Что завтра обратится в тлен
И будет пожран гадкой...