Горестные стоны

Я слышу локонов твоих шуршание
Храню по-детски безмятежный сон,
А губы помнят каждое косание
И твой пьянящий, сладострастный стон.

Одежд обрывки разметались по полу,
Как будто вихрем ветра сорваны
Не осознать, коль у желанья в плолоне.
Мосты для возвращенья сожжены.

Забыв о дне, о жизни и о вечности,
Порвав приличий бренности границ,
Тонули в неге ласки бесконечности
Лишь вздох и шелк прикрывшихся ресниц.

Люблю…. – слова срывались в шторм касания -
Желаю и хочу тебя я вновь...

В ритме времени шаг:
Или стон, или цок.
Только плачет душа,
Только прячет лицо
Ветер Времени в зарево скал.
В ритме времени звук:
По строке — на просвет.
Только прячет в листву,
Только плачет в листве,
Только рушится дом из песка.

Птичка певчая моя,
Трепетная, чистая.
В твоей песне шум ручья,
И звезда искристая.

Бубенцов задорный звон,
И луч солнца ясный.
Птиц, осенней песни стон,
И мечта о счастье.

Лёд и пламя, смех и слёзы,
Буйство вёсен, лета зной.
Зим, трескучие морозы,
И дождь ласковый, грибной.

Вера в ней души наивной,
В совесть, в правду и в людей.
Нежность этой души дивной,
Меня делает сильней.

Птичка певчая моя,
Сердца гордого услада.
Пока есть ты, счастлив я,
Ты души моей отрада...

Слышатся Выстрелы
С Той Стороны.
Что-то нарушено
в памяти лет.
Ты — ...обнаружена?..
Кажется, нет.
Что же мы выскребли?
Только ли — сны?

Стоном материи,
криком души
Мы разрываемся
меж площадей.
Плачем — и каемся,
любим людей,
Ломимся в двери, — и
снова в тиши

Слышатся Выстрелы
С Той Стороны,
Лет громыхание,
шелест знамён,
Грозное, странное
эхо времён.
Что же мы выскребли?
Только ли — сны?

Белые стены.
Синие станы.
Красные стоны.
В листья растений
С ветром расстанусь
К лету простому.

Белые вены,
Синие страны,
Красная кровь
Ждут откровенно,
Верят пространно
В скорбный покров.

Положения лежа. Скоро пришел бы сон,
Но в голову к сожалению снова влез он.
Из сердца по привычке вырывался стон.
Ну и где же, королева, твой пресловутый трон?

Куда делась корона, где свита твоя?
Неужели и ты страдаешь любя?
Неужели и ты истязаешь себя?
Неужели устала от чужого вранья?

Что же плачешь в подушку? Тебе ж наплевать!
Держись. Не смей душу спиртовать.
И не надо окружающих критиковать.
Просто не надо его вспоминать…

Забывай эти губы и эти глаза глаза.
Погоди...

В поздней осени охи да стоны…
Не Овены в ночи озоруют,
Наступает сезон Скорпионов –
Не зажалят, так зацелуют!

Я совсем не хотела зимы
Вопреки всем законам понятным,
Я ее не ждала, но, увы, –
В день и час, как всегда, … аккуратно…
Хлопья снега посыпали вдруг,
Обновляя и землю и душу,
И замкнулся извечный тот круг,
И не вырваться силой наружу.
Хочешь, нет ли… но вечен закон,
Обновляющий землю страданьем,
А в ответ продолжительный стон
Перед Божьим опять Назиданьем.
Жалко кутаюсь в старый кафтан,
СпИну – к печке, а ноги в носочки
Наслаждаюсь, хоть это обман,
Тайной мыслью великой отсрочки...

Опять заныло всё внутри.....
Осенний вечер снова шлёт "приветы"....
И сумрак за стеклом... как отражение души..
И разум слепо ищет вечные ответы.....

А совесть как консервный нож вскрывает память,
Но там уже одна зола и пепел недописанных стихов
Отчаянье вязкое... сознанье начинает ранить...
Иголкой в сердце лезут полчища неискуплённых некогда грехов...

Во тьме окна я вижу отраженье.....
Заблудшая мечта в нём тихо гаснет......
За подоконник... жёлтый лист... вцепился на мгновенье...

Полуночной порой снова чудятся крики,
Стоны чудятся мне, будто снова в бою.
Вновь за сорок шагов злобой скошены лики,
Божью матерь ругая, целят в душу мою.
Я бы круг разорвал, и упал бездыханным,
Только судьбы свои не дано нам решать.
И которую ночь, Сашка, брат мой названный,
Умирая хрипит – Должен ты добежать.
И я снова бегу, плохо слушают ноги,
На губах крик застыл , и стрелять не могу.
Эти сорок шагов, и друзей своих многих,
До плиты гробовой, я забыть не смогу.
А по снежным...