Горечь разлуки

Столько составов в жизни пропущено,
Столько стихов на скамейках написано...
Может, они станут самыми лучшими -
Те, что изложены почерком бисерным.

В стуке колес эти строчки запутались,
Ритм отбивая, стараешься выправить.
Снова и снова, не зная устали,
Боль из души пытаешься вытравить.

Капля за каплею - сердце истерзано.
Вера с любовью надеждою тешились
Тщетно. Их жизнь заменила протезами -
Мёртвые чувства обрубками свесились.

Ты существуешь - привычка, не более.
Видимость...

Будем добрыми,
Словно сдоба мы.
С сердцем мягким, как свежий хлеб.
Будем щедрыми,
Но не сёрыми,
Словно рыночный ширпотреб.

В мыслях светлые,
В деле смелые,
В чувствах искренны и просты.
Прочь все горечи,
Давят обручем!
И душою будем чисты.

Всё по-новому!
Бирюзовому
Небу, солнцу ты, как дитя,
Улыбаешься.
Твёрдо знаешь ты,
Что по жизни идешь, шутя.

Она хотела умереть.
Желала смерти,
Чтобы навек всю боль стереть,
Что кружит смерчем.

Она молила об одном:
"Услышь, о боже!"
И сердце ледяным куском
Твердит о том же.

Небесной выси синева
Грозой сверкала.
Упала ниц, дыша едва,
И зарыдала...

…И пряди спутанных волос,
И ноги босы...
Глотая пыль и горечь слёз
Пощады просишь.

"Жестоки люди и молва", -
Она сказала. -
"А без любви душа мертва
Мгновенно стала.

Я бесполезности своей,
Увы, не скрою...
Возьми же душу в мир...

Давайте выпьем за солдат -
защитников отечества:
за тех, кто вместо нас лежат
в земле, отдавшись вечности!

Как с теми быть, кто до сих пор,
оставшись инвалидами,
несут, судьбе наперекор,
тяжёлый крест с обидами?

Как оправдать ту горечь слёз
и безысходность матерей,
им всё являются из грёз
святые образы детей?

Гладкая шерсть черной любви
Дыбом поставила, тлея печалью.
Голос утих, дух страсти испит
И не звенеть больше музыке счастья

Светлый амур искупался в ночи,
О камень сердец разбив свои стрелы.
Слеза, покрывалом оплавив шаги,
Душу заставила сделаться верной.

Грани стены - несвобода печати,
Страх рабства долга и горечь вины.
Роджер на флаге, лишь он один знает
Пути и дороги истоков любви.

Большой бокал ты выпила до дна,
а губы всё, по-прежнему, горчили,
и не вина в той горечи вина,
вино тебя заметно горячило.

Звучало танго в старом кабаке,
взлетая вверх и стукаясь о стены.
Второй бокал налит в твоей руке,
но музыке не вырваться из плена.

Ты вылила на пол у своих ног
бокал вина рубинового цвета,
и вдруг кабак сковал немой восторг:
в рубина цвет и ты была одета!

С тобой сплелось в единое звено
разбуженное, трепетное танго,
но вырваться ему не суждено…
И бьётся...

И невозможности горечь
Совсем не проходит
После изысканной дыни.

Знаешь, как оно бывает:
Радость плещет через край,
Горе в прошлом застывает,Мир становится, как рай.

Только счастье мимолетно,
Ночь прошла и день пройдет,
То, что было позабыто –
Вновь продолжит свой полет.

И не будет сожаленья,
Только горечь стылых дней
Опрокинет лед забвенья
В наш напиток жизни сей.

Мне видится, иду я на Восток,
Босой походкой землю щекоча,
Лаская волосами ветерок,
Светя Луне поверхностью плеча,
Пою о Солнце, что хранит Восток.

И я вдыхаю воздух разных стран,
Внимая языкам, вбирая суть,
Мой голос исцеляет горечь ран,
Мои глаза мне мой укажут путь,
Найдя добро в глубинках разных стран

мачты корабля не смогут разогнать облака
усталым волосом веет жажда
круглые камни разговаривают с солнцемлинейная разобщенность проходит вдоль тел

рисование рыб на скалах
обоюдное согласие неискреннего
интимное пение песен друг другу
отголоски холода под кожей одежды

время не властно над пространством
глупости воздвигнув заносчивым разумом
робости обезглавив естественностью
оборотной способностью любя даже горе

потоки ленивой реки
небом рожденные проявления настоящего
голосом...