Гореч

Да не сойдет с Уст проклятия Мгла,
С улыбкой, видеть рассветы даруя.
Звонят среди хаоса Колокола,
Качеством жизни разум балуя.

В вечных путчах дела перемешаны,
Меж забастовок и стачек тела вдавлены.
Амулетами и оберегами шеи обвешаны,
Стаей черных гиен мраком стравлены.

Желает Ведь по жизни сей Молодеть,
- Исполнил ли ты раб,Бога заповедь?
Тела полупрозрачные, наши нежные,
Относись к телам своим очень бережно.

Пробежит черт,когтем расцарапает,
Прокрадется джин, душу душит.
И...

Черешней спелою весна в разгаре
Душа ликует в ярком солнце жить
И тело просит утонуть в загаре
Так искренне влюбиться и любить

Любить тоскою, счастьем не порочным
Чтоб сердце жгло в безудержной крови
В порыве рвущем, неуемно прочном
Той ночью звездно млечной позови

Все действия и сны безумны
Они ревнивой горечью легли
Все песни прозвучавшие так шумны
Унять в полете радость не смогли

измождённая болью склонюсь.
покорно сложу голову
на поле горечи твоём.
осторожно прикрою сердце.
но пробьёт со спины копьё.
воин подойдёт посмотреть жива ли.
не дрогнет взгляд его.
не дрогнет рука забрать копьё.
но не увидит он крови моей.
только последнюю слезу из глаз.

Вода снизу вверх,
Не течёт в ручьях.
Грустный, долгий смех,
Был до слёз в глазах.

Как в ручье воде,
Путь лишь вниз теперь.
Может в нём везде,
Боль найти потерь.

В нём то гор гряда,
То равнины гладь.
Счастье и беда,
Рядом в нём опять.

К Земле вниз влечёт,
Притяжение.
И усилит гнёт,
Тел старение.

Вода снизу вверх,
Не течёт в ручьях.
Соли горечь грех,
Подарил в слезах...
Марковцев Ю.

В палатке полевого лазарета,
Пропахшей кровью, смертью и мочой,
Не доживут до серого рассвета,
Те, кто вчера отважно принял бой...

Еще мальчишки, зрелые мужчины,
В бинтах кровавых все лежат рядком,
Для них копают свежие могилы,
Два мрачных санитара под хмельком...

Сойти с ума без спирта здесь недолго,
Все время отправлять в последний путь,
От запахов и йода, и карболки,
Чуть отхлебнуть, забыться и уснуть...

Под низким небом тучами укрытым,
Везут телеги раненных...

Весна!
Зимы налет с души смахнуть,
Глаза пошире распахнуть,
Рассвета жизни видеть суть.
Весна!

Спеши!
В весенний лес, где щебет птиц,
Зелено море без границ
И небо с бликами зарниц.
Спеши!

Живи!
Укрылось дерево листвой
Наполни сердце красотой.
Пусть горечь улетит стрелой.
Живи!

Люби!
Вся в ожидании, опять
Душа стремится все отдать
Тому, достоин кто
Любви!

Опять возвращаюсь на волю,
в свой край,за родимым селом.
"Встречай заплутавшую гостью"-,
мой давний,Отеческий дом!

Изведав всю горечь разлуки,
одним лишь тобой,я дышу.
Свои распростёртые руки,
в объятья твои-возношу.

Смотри,как на ветре скользящем,
одев свой зелёный наряд.
В просторах исхоженной чащи,
берёзки,листвой,шелестят.

По пыльной,колхозной дороге,
бежит,босиком,ребетня.
Мне вспомнилась в этой дороге,
ушедшая юность моя.

Пылают душистые нивы,
пойду я по ним...

Русь моя милая,боль моя,Родина,
как же люблю я твой шелест берёз.
Ты ль на кресте не распята,не продана,
ты ль не утоплена в горечи слёз?

Снова с мечом,над твоей головою,
руку вознёс окаянный палач.
И отовсюду,с печальной мольбою,
льётся с небес,твой берёзовый плачь.

В нищей стране,как в вороньей обители,
наглая рать сумасбродных господ:
Шайка врагов,бандюков и грабителей,
свой же родной,угнетает народ.

Всюду кресты,как над братской могилой,
сколько же можно нам...

Ну вот и уходит в дождях,непогода,
в сухих паутинах чернеют кусты.
Опять с бабьим летом,нам дарит природа,
всю прелесть, манящей своей красоты.

Как сказочны дни в это время святое,
легки и пышны очертанья садов.
И снова на сердце волненье живое,
что вмиг пробуждает былую любовь.

Давно уже птицы на юг улетели,
уснувшие дали сквозят синевой.
Грустят одиноко,пустые аллеи,
в безмолвных просторах глуши вековой.

По этим аллеям бродила девчонкой,
вдыхая полынную горечь...

Письмо ей
Слова мои сплошное пустобрехство
Что я могу сказать теперь
Когда из малодушия, отрекся
И осмеял тебя в лице гостей.

Отчаянье, в бреду, похмельной гари
Которой день простить я не могу
Себе – последней грязной твари
Как лаял псом бездомным на звезду.

Я знаю, ты наверно ненавидишь
И можно ли простить таких, как я
А помнишь ли у старой в цвете вишни
Любовные тебе твердил слова.

Да, я любил безумно с дикой страстью
Желал тебя всецело навсегда
Смеялась ты, твердя, что...