Гордостью

1
А вот Кириловна ( кто, Маша… )
сидела в комнате своей
и, с настроением апАша,
вдавалась в тщательность затей,
но в пяльцах строчку вышивая…,
терялась в мыслях…, всё скучая…,
перед окошком, что, с тоской,
открыла прежде…- в летний зной…,
хотя…- не путалась шелками,
через рассеянность любви,
а в прозе ( Часто! ): «Се ля ви»*…,
способна, розу шить, стежками,
зелёным шёлком ( Толь со зла? ),
как краля Конрада смогла…

* - Такова жизнь ( франц. ).
2
И под её иглой, узоры
( где...

В огромном море, где шторма гуляют.
Где, вырвавшись, ветра бунтуют,
Седые волны берег разбивают,
На небе шрамы молнии рисуют.

Громада мрачных туч вползает,
Глотая звезды серой пеленой
И ужас грозной ночи налетает
На шхуну с непокорной головой.

В безмолвной злобе ропщет буря,
Сметая то, что было над водой,
Лишь только шхуна пляшет с дури,
Смеясь над выпавшей судьбой.

Ну, покорись стихии. Хватит!
Ты с кем затеяла борьбу?
Ты жизнью все равно заплатишь,
Удачу в этом растеряв аду...

Лысоватый фонарь-аналитик
Постовым был приставлен ко тьме.
Вёл статистику рельсов и птичек,
А стихи сочинял о тюрьме.

Свысока он глядел на дорогу
И спешащих куда-то людей:
«Отчего бы не стать мне им богом?
Я так строен и полон идей!

Не меняя любимых привычек,
Я из просьб их построил бы график…»
Но судьбою груженый МАЗ-критик
На кусочки расшиб его нафиг!

И хохочет вовсю злая свита.
Гордость – Солнце! Фонарь же – гордыня…
Лысоватая лампа разбита.
И лишь «мусор» - ему нынче имя...

Петербург спивается и торчит на игле,
Как шашлык люд жарится на дьявольском огне.
Петербуржец катится в пропасть темных снов,
В ловушку заарканен, в плен спиртовых паров.

Растет волна безумия на хмельных дрожжах,
Конец благоразумия в токсичных головах,
Где ядовитость мысли доходит до предела,
И нужно впрыснуть яркости, чтоб свет стал снова белым.

Выплачивают дань рабы большой машины,
Качающей всем варево, ей ведомы пружины.
Доставит дозу каждому, копеечку любви,
И вылакает с...

Страсть, безумие и слабость составляют содержание любви диавольской.
Иоанн Сербский.

Любовь замужней женщины – великая вещь.
Женатым мужчинам такое и не снилось.
Оскар Уайльд.

Никогда мы не бываем счастливы,
наше счастье – это лишь молчание несчастья.
Ренар.

Осень (Прелюдия)

***
1.0
Вполне осмыслить Вашу утонченность
По-видимому, смертным не дано.
Загадочность, искусством увлеченность,
Страстей таинственных пьянящее вино…
Такой Вы видитесь мне в этот день осенний...

Вновь пойму я свою никчёмность,
Оглянувшись на жизни путь.
Во мне совесть раздавит гордость,
И подарит признаний грусть.

На себя я взглянув иначе,
Вдруг пойму — я почти что ноль!
Оттого в сердце грусть заплачет,
И его кольнёт снова боль.

Я пойму что достиг я мало,
Что прожил меньше чем мне лет.
Что во мне время зря пропало,
И его уж почти что нет.

Что впустую его истратил,
Я так много на ерунду.
Что вдали зря искал я счастье,
Рядом с ним я всю жизнь иду.

Что мой стих...

Кругом всё то же. И Мессир скучает.
Как безысходно знать всё точно наперёд –
Все ждут халяву, имя всуе поминают,
А ведь её нам подаёт не Бог, а чёрт.

Играет Воланд на Москве как на гитаре,
И за аккордом снова следует аккорд.
Он от бессмертия нисколько не страдает,
А вот от знания – совсем наоборот.

И по столице бесовскою русской тройкой
Летят Коровьев, Азазелло, Бегемот.
И лишь влюбленная душа ему – потёмки,
Лишь гордость чёрной королевы струны рвёт.

Учись, студент! Пример...

-Пустые головы пора сдавать, как тару…
-Не спи на службе- перерыв пропустишь…
-Словесную воду слезой не пробить…
-А на его корнях ростут руины…
-От жажды власти человек звереет…
-Мы тратим деньги на его надежды…
-Мы врать не будем, если промолчим…
-Я полностью согласен, но не с вами…
-Во всём он прав, но как же часто мимо…
-Незваный гость уходит по английски…
-А нам заткнули рты свободой слова…
-Мы не рабы, но что это меняет…
-Куда идёт народ вперёд ногами…
-Признает он себя...

Старинный враг под черепной коробкой,
Со мной опять ведёт извечный спор.
Он обо мне всё знает — жизни долгой,
Он разделил, награды и позор.

Во мне уже он больше чем полвека,
На суд он скор, а на похвалы скуп.
Мне говорит не злобствуя, но резко,
Что не по возрасту наивен я и глуп.

Что поддаюсь эмоциям излишне,
Что не пацан уже — пора солидней стать.
Не спорить с теми, кто по службе выше,
Не брать всё к сердцу, грубость им прощать.

Что грешен я и нет во мне смирения,
Сказав он...

Своё от нас берёт сполна,
Бедой дела её чреваты.
Живёт и здравствует она –
Мегеры злей, упрямей факта.

Оплошка – вот как её звать.
Её, ужасную, боимся,
Но почему-то оправдать
Себе во вред, порой, стремимся.

Огнеопасна, как фугас,
Карга, с личиной кочерыжки,
Живёт Оплошка среди нас,
И нам вредит без передышки.

Причина всякой кутерьмы,
Исподтишка подставит ножку.
И на высокие умы
Всегда отыщется Оплошка.

Сбивает с толку всех подряд,
Подвохи строить мастерица…
Бывает, ей...