Голые берёзы

На ветке грустное Оно,
На голой, без листвы, сидит.
Оно сидит уже давно,
Замёрзло на ветру, дрожит.

Оно не нужно никому,
Откудо взялось здесь не знает.
Совсем не ведомо ему,
Зачем живёт, за что страдает.

Оно не доброе, не злое,
Безлико, как туман — Оно.
Но раз страдает, то живое,
Ведь лишь живым страдать дано.

А ветер продувает насквозь,
Уж скоро ночь, а в ней темно.
Грустит Оно,ведь слово радость,
Забыть смогло уже давно.

У дома белая берёза,
А средь ветвей сидит Оно...

I
Но если розу доглядеть до чуда...
А как не видеть?! Как же не понять
Откуда эта розовость, откуда,
Каким потоком льётся благодать?!

Упругость лепестков...Какая сила
В одном зерне была заключена
И так безмолвно лепестки раскрыла
И держит...держит...Боже, - вот Она!

А как благоухает! Неужели
Весь этот вал не опрокинул вас?
И вы не услыхали, не прозрели?..
Но как же так?..Ведь вот же...
Вот сейчас...

II
А если душу доглядеть до Бога...
Но как не видеть ?! Как же...

В тумане её ладоней – огонь подвенечного платья осени
тает проседью линии жизни, манит беспечную влагу дождя,
плавит закатное золото, стонет от жажды, и просит
прелого воздуха листопада, толику яда, зажатого

под язычком пылевидного неба... Голое поле светит
девственным ветром, медью пресной травы, голодом
солнца и шелковидным пеплом – светит в рассвет
её полусонного взгляда… В её невольной боли –

гранатовый сумрак, холодная ванна серебряной рощи
с разбитым стеклом берёз, прилив...

Жиразоль с отливом радуг, где молочный колорит
В гранд-роскошном канделябре бесподобности хранит,
Приоделся в дивный фартук разноцветности смешной,
Донимает лунный галстук освещенностью лесной.

Кожурой трясут берёзы, бахромой шуршат пеньки.
У совы пред носом пляшут канделябра огоньки.
Под сверкающей росинкой быстро выросли грибы.
Кругло-дульные корзинки расчехлили грибники.

Халцедоны сине-жёлтой, серо-белой чистоты
Украшают в канделябре непреклонность красоты.
Блеск манит голов...

Поэт в России - больше, чем Поэт! -
Слова верны.... но, вовсе, не о всяком...
К сюжету фраз, под упокой их лет,
когда, в предназначении - не двояком,
судьба ещё способна, хоть на что ( ? ),
размазавши идеи поколения...
И вроде бы творит...- А всё - не то!
Ужели возраст, для души забвения,
с рождения, могилу освистал,
корёжа юность, вне самокопания ( ? ),
чтоб был забыт твой скорбный пьедестал,
на русском фоне прозы дум призвания...,
оставивши иные имена...,
пусть без ответов, но...

Припомнишь хмурым утром лето,
зеркальный пруд и плеск весла,
а в паутину голых веток
летит последняя листва.

Пора ненастная смешала -
кому ты рад, кто грусть принёс,
в пустынном сквере ветер шалый
в лохмотья рвёт платки берёз.

Настроили воздушных замков,
а рушить их досталось мне,
с утра дожди стучат морзянку
на сером кухонном окне.

Разлуки были, боль потерь,
но и любви была вершина...
я об одном прошу, не верь,
что осень всё за нас решила.

Валерий Мазманян

Лист кленовый на ветру ржавеет,
Улетают аисты на юг.
Пусто и тепло в оранжерее,
И трава пожухлая вокруг.

Мелкий дождик зачастил по стёклам,
От воды набухли облака.
Птичья песня нехотя умолкла,
Наступила скука и тоска.

У крыльца растрёпанные астры
Мокрые слипают лепестки.
И берёза сыплет листьев бастры
На почти пустые цветники.

Заклубились тучи серой пылью,
Шалый ветер гонит их вперёд.
Снова осень открывает мыльню,
Приглашая голый огород.

Автор: Ольга Волкова

.
Светлая неделя. Божий храм.
Монастырь. Владимир. Вечер.
Встреча каждая, что неба дар.
Радостью пасхальной мир увенчан.
.
В стенах древних пусто, ни души.
Маленькой монашки тень в углу.
Наконец-то от мирской глуши
припадаю к свету…
Я люблю
тишину под сводами, старинных
образОв, лампад тепло свечей,
мрак алтарный чудный, дивный,
в куполе сияние лучей.
Боголюбская Царица Неба,
пред Тобой прощения прошу,
мира, веры, кротости и хлеба…
Покаянье слёзно приношу.
Ты – моя заступница...

*

Столетие идёт война,
По замыслам Синедриона!
Призвавшая ко власти Тора,
Со слов воскресшего, она
Всё проповедует евреям
Ну, и, как поняли, – жидам,
Сефардам-ашкенази в сговоре,
Евразию срубить под корень,
И подчинить Русь навсегда…

Как уж понятно: по системе –
Реанимировали Веру –
Тору Израиля, на свет
Божий вновь вытащили смело.
Пост результатам заблуждений,
Что в Палестине им – конец,
От АР и АРА братьев веры
На крови смешанной, без хлеба,
Им не прожить, т.е. – пи…дец...

Облетела осень золотая,
Рощица прозрачна и светла,
Улетает поздно птичья стая,
Остаётся голая ветла.

Тихие берёзы и осины,
Будто пригорюнившись, стоят.
Скоро, скоро инеем предзимним
Тропки побелеют, заблестят.

Мокрые дворы, забор чернеет,
Листья-язычки пылают зря, -
Пишет неизбежность-сочиненье
Серый день по дымке октября.

Дождь идёт, как нищий по дороге,
И стучит в закрытые дома,
Постоит, поплачет на пороге
И уйдёт обиженный весьма.

Автор: Ольга Волкова