Голубые висят облака

Мягкий свет за вуалью сиренево-серой вдали,
Там надежда румянцем рисует узоры свои,
Там лазурной мечте открывается место на взлёт,
Там вдали мягкий свет, но он скоро, он скоро уйдёт.

Там вдали уже ночь запускает в закат фиолет,
Голубую лазурь поглощает асфальтовый цвет,
Там румяный узор остывает в седых облаках,
Проявляя вдали мёртво-серый сияющий прах.

Там вдали растворяется, тонет, рассеялся свет,
От себя лишь оставив чернильный, густой фиолет.
Там вдали горизонт забирает в свой...

Наступила летняя пора
и ночами соловьи поют,
на Тамбовщине опять жара,
словно здесь нашла себе приют.

Летний зной измучил стариков,
прячется на речке детвора,
нет на небе туч и облаков,
но царит проклятая жара.

Вдоль дороги пыль столбом стоит,
можно жить лишь ночью, а с утра
у людей весьма унылый вид,
виновата же во всём жара.

И сегодня думается мне:
“Завтра будет хуже, чем вчера,
пышет небо в голубом огне
и жара, жара, жара… ЖАРА”.

В миг, когда меж облаками
появляется просвет,
я влюблёнными глазами
ожидаю Божий свет.

Я ищу небесный город,
забывая о земном,
дивный город, чудный город
будет в небе голубом.

Жду обещанное чудо,
жду, когда сгорит огнём
грешный мир и я отсюда
буду выведен Христом.

Иисус Своей рукою
поведёт меня вперёд
в новый мир, где за стеною
нет ни горя, ни забот.

Жду я Божья обещанья,
что великий Властелин,
жертва Божьего закланья
после тягостных годин

воскресит Своим дыханьем...

Нам снова отключили свет
и виртуальный мир померк,
не лезу больше в Интернет,
гляжу на стену - в самый верх.

Там у меня висит плакат
с Татьяной Келмар потому,
что на придирчивый мой взгляд
она прекрасна по уму.

Она красива, как мечта,
пришедшая из мира снов,
в её стихах не пустота,
навеянная перлом слов.

Пусть незнакомы с нею, пусть
висит Татьяна надо мной,
но поздней ночью сердца грусть
я разделяю с ней одной.

Надеюсь, что как включат свет,
я снова влезу на...

Журчит ручей.
Бежит, переливаясь,
Прозрачная, веселая вода.
Насторожился в роще серый заяц,
И с теплым ветром сонна резеда.

Играет ива с ветерком в пятнашки,
Поет душевно юная сосна,
Глядят на солнце нежные ромашки...
Тебя люблю я, милая весна!

*

Льется нежно с листьев, орошая утро,
Соловьев певучих золотая трель,
И струятся капли легким перламутром,
И, в росе купаясь, засмеялась ель.

За пригорком месяц растворился желтый,
Слишком быстрый он для всех моих гнедых,
Но еще...

Подними меня...
Ветер...
Унеси меня...
Облаком.
В голубую...
Прекрасную... даль.
Растворюсь я...
В той неге...
Растворюсь...
В бесконечности.
Позабуду... тоску...
Позабуду... печаль.
Верю я... скоро всё...
Станет лучше.
С ветром в счастье...
Своё я лечу.
Растворюсь...
В бесконечности.
О плохом позабуду.
А хорошее всё...
С собою возьму.

Лариса М.

"Абортам нет!" - мы скажем на проекте,
Здесь инкубатор молодых семей.
Да будет так и вы уж мне поверьте,
Не надо воплощать других идей !

Проблему демографии решаем,
Мы здесь пример России и страны!
Процесс пошёл и мы детей рожаем,
Ведь наши дети , ой стране нужны!

Бородина вот первая родила,
Собчак же не осмелиться ни как,
Не знаю что ей мама говорила-
Стране ведь нужен молодой Собчак !

Ушла любовь...


Ушла любовь , её уж не вернуть ,
Душа горит , одни воспоминанья...

Ещё не высохла роса
На розе, солнцем освещённой,
Как тут же новая слеза
Блестит на сердце сокрушённом.

Его опять пронзила боль
От осознания бессилья –
Преодолеть судьбы юдоль.
Ах, Боже мой! Ну дай же крылья!.

Чтобы взлететь мне высоко
Над той долиною земною.
И плыть. Как облако. Легко.
Гонимой ветра лишь волною.

Как сердцу душно. Где окно?
Хотя бы щель…В тот мир из света.
Я в нём была. Давно. Давно.
Но нет просвета. Нет ответа.

Как сердцу больно. И слеза
Вновь засверкала...

Тёплое небо. Тепло голубых облаков.
Ости стерней. Из соломы колючей постель.
Чибиса звонкий, призывный, пронзительный зов.
И почечуйника семечек острых метель.

Степь растянулась, уходит за горизонт.
День растянулся и катится катышем вдаль.
Сусликов бойких шуршит близ меня хоровод.
Солнце печёт, и засохла, как корка, печаль.

Стукни. Рассыпется корка. Руками взмахнёшь.
Тотчас легко пролетит, промелькнёт стрекоза.
Небо глотками неспешными тянучи пьёшь.
В небо широкое смотрят из...

Митрич меня заставлял
пленным в затылки стрелять,
сам он того избегал,
с Бога просил благодать.

Сунет зараз мне винтарь,
и повернётся кругом,
молвит, стреляй, не гутарь,
распоряженье, Ревком.

Пленный порой так глядит,
даже слеза прошибёт,
знает, щас будет убит,
токмо надежда живёт.

После надежда летит,
голубем под небеса,
мёртвый вослед ей глядит,
надо прикрыть бы глаза…

Митрич, паскудный мужик,
сунет лопату, да – вон,
роешь, а пот всё бежит,
слушаешь – рядется звон...