Голубой

Когда нибудь исполнятся слова
того первоначального значенья,
в котором ветром плещется листва
и звуки растворяет птичье пенье

В котором розоватый свод небес
едва заметен в предрассветной дымке,
и пепельно седой, туманный лес
проявлен, как на старом фотоснимке...

Роскошных летних гроз звучит канкан,
развеивая пасмурные сплины,
и радуги, ласкаясь к облакам,
так грациозно выгибают спины...

Морских просторов жемчуг голубой,
где солнце оплавляется в зените,
нанизывает каплями...

Светило наше яркое,
Могучее и жаркое,
Но каждый день оно
Во мрак уйти должно.

К закату солнце катится,
За облаками прячется,
Но вот уже сейчас
Цвет золота погас.

И алый распускается,
По небу разливается.
Лазурь и синева
Утратили права:

Багровый, фиолетовый
И зимами и летами
Окрашивает запад
В прекрасный час заката!

И зарево огромное
(Оно, наверно, скромное),
Вдруг стало затихать
И быстро потухать.

Вокруг темней становится
И свет не остановиться:
Уходит солнце...

Луна спелым яблоком шлёпнулась в ночи прозрачный и тёплый мёд,
Август пробовал сладость на вкус, щурился, причмокивал языком.
В чём же истина этого лета да кто же теперь разберёт?
И где там начало светлой дороги в осень близко ли? Далеко?
А звёзды всё сыпались сверху и дико шипели хвосты комет,
На Млечном Пути прогуливал время дикий полночный кот.
И не понимала я эта жизнь во мне или нас с нею нет?
Мы с котом над пахучей землёю летаем или наоборот?
Где истоки, где устья, что правильно...

Под голубой вуалью глаз
Таилась страсть и восхищение
Незабываемым мгновением
Остался ты в сердцах у нас
С рассветом ранним просыпаясь
Твой образ душу греет мне
И он меня не покидает
Ни наяву и ни во сне
Любовь отчаянным терзаньем
В груди на части сердце рвет
Ты был самим очарованьем
Кто помнит о тебе меня поймет...

Живешь как будто с человеком,
А видишь мысленный шаблон…
Неделя, месяц, четверть века
Однообразный странный сон.

Под шелухою впечатлений
Сопрятан истинный герой,
В немом повторе поколений
Кружит дурманящего рой.

Разрушить мыслей паутину
Дается каждому судьбой -
Блестит под серою рутиной
Открытий купол голубой.

28 октября 2010 г.

У несчастия много причин,
а у счастья причина одна;
сколько есть в небесах величин,
но для входа туда есть цена.

Кто не хочет заняться собой
на земле, тот не сможет потом
полететь в небосвод голубой
и войти в приготовленный дом.

Наколот якорь на руке,
Как море краской голубой.
В степи от моря вдалеке,
Душой тоскует волк морской.

Он хриплым голосом не раз,
О море байки нам травил.
Неторопливо вёл рассказ,
И трубкой старою дымил.

О дальних странах и штормах,
О королях морских и девах,
О службе трудной и друзьях,
Душою преданных и смелых.

Детьми, дыханье затаив,
Часами слушали его.
А он слезинку уронив,
Жалел, что море далеко.

Ах дядя Миша — волк морской!
Я много лет спустя узнал:
Что ты моряк был...

Ты оборвала разговор, сошла, а я поехал дальше,
И били в темя молотком твои последние слова:
«Прости, я больше не могу, я задыхаюсь в этой фальши…»
И от тяжёлых резких фраз свинцом налилась голова.

И мчался голубой вагон в бетонном чреве перегона,
И я, застыв от этих слов, от безысходного «Прости..»
И свет тоннельных фонарей мелькал за окнами вагона,
Что отбивал на стыках рельс: «С тобою мне не по пути»

«С тобою мне уж не ходить по сказочным аллеям парка,
И не скамейке не сидеть...

по бирюзовой волне
по голубой тишине
я заберусь
на белоснежную вату
там я забудусь во сне
и отдохнувши вполне
вдаль полечу
прямо к солнцу
крылата!

я не шучу
все по плечу
мне ребята!!!

Край родной! Голубой небосвод,
Бор сосновый, еловая чаща,
Белоснежных берёз хоровод
Да сушняк, на болотинах спящий!

Еле слышно лепечут ручьи,
Укрываясь от глаз в буреломе,
Пёстрый дятел в осину стучит,
Как хозяин заботливый в доме!

Пень, обросший лишайником сплошь,
И укутанный мшистой рогожей
На уставшего лешего схож,
Аж мороз продирает по коже!

Ночь откроет иную красу...
Коли дождь перед сном не захлыщет,
Вдруг, заухает филин в лесу,
Продирая спросонок глазища!

Жизнь...