Голубое покрывало

Певец пародий-мастурбаций
Заткнёт за пояс голубого.
Наставником ему Онан сам,
Где речь - о лирике любовной.

Слагатель виршей бесподобный,
Он беспощаден как Белинский,
Но критика его бесплодна,
Как плод любви от онанизма.

Пустись в Колхиду из Мадрида,
Попал бы он туда едва ли,
Ведь между Сциллой и Харибдой
Ему бы ятра оторвали.

Но понял я довольно скоро,
Что не поедет Макс в Колхиду,
К своим поедет он в Гоморру,
А онанизм ему для вида,

Прикрыть очко от моралистов..
Усилия...

Неумолимо время поглощает
В неодолимой вечной суете
Как славу – так позор, не разбирает,
Миролюбиво к дружбе и вражде…
Все сглаживает или притупляет
И удаляет за Земной предел,
А на устах Забвеньем называет
И жаждет новых игр, как новых дел.
Все отработало, все в опыт заварилось
Крутой иль нет – стирается та грань,
Все пронеслось, все вовремя свершилось –
Так Бог воздал, собрав Земную Дань.
Ну, что сказать? Как выйти за пределы?
Как на себя в игре той посмотреть?
Как оценить...

Я каждый вечер зажигаю звёзды,
Как искорки надежды о тебе.
Сверкающие, маленькие гости,
Блеснут воспоминанием обо мне.

Возьму ту часть, чернеющего неба,
Где тёмный, но прозрачный небосвод.
И вспомню, как тогда смотрела,
На звёзд безумных в сказке хоровод.

Я вспомню, как тогда молчали,
Сердец биение, слыша до утра.
Как мы тогда, друг друга обожали,
И расставаться не хотели никогда.

Как россыпью на нас светили звёзды,
На покрывало страсти и огня.
В глазах друг друга, мы читали...

За окном берёзовая грусть.
Голубое облако тумана.
Эту грусть я знаю наизусть.
Но грустить с берёзами не стану.

Пусть веселья мало в жизни, пусть!
Я во власти сладкого обмана.
За окном берёзовая грусть.
Голубое облако тумана.
14 марта 2011 г.

Дана нам воля выбирать
Пути к свободе или рабству,
Но не желаем это знать,
И прикрываемся лукавством.

Не жить, а только потреблять
Благ'а, что нам Любовь дар'ует,
Моё! "Моим" лишь помечать.
И Алчность в радости ликует.

И в прорву тьмы спуская всё,
И так душою пропадая,
Печать погибели несем,
Ад создавая, вместо Рая.

А там из тела вновь на круг…
Но, проходя урок неверно,
Претерпеваем много мук,
И покрываем душу скверной.

И будут новые круги,
И вновь страдания и муки,
И...

Молчит проклятый телефон
Мохнатой пылью покрываясь,
Когда не надо – все трезвон,
А вот теперь сижу и маюсь!

Такая доля не нужна –
Сидеть и ждать зимой погоды.
Уж лучше буду я одна,
Чем в ожиданье тратить годы.

Когда сидишь и тупо ждешь,
То время тянется резиной,
И вот однажды ты придешь,
А я покроюсь паутиной.

подари мне одежду из стали –
голубой, синеватой, подернутой дымкой, каленой!
привези мне из Таллина
холодок и усталость ночного полета!
я твои целовал отпечатки на терпком стекле
золотого бокала,
мы почили в тепле
валериановых капель и запаха камфары…
голубиного кала на всех подоконниках – залежи
мы с тобою нахалы, живущие как бы во сне,
только это не сон и не тлен родового пожарища –
он не родственен мне…

подари мне одежду из перьев
голубиных, синеющих, пегих,
городских...

Засидишься ли
в четырёх стенах,
выйдешь Из дому
на порог ли ты -
если выжили
Честь и Родина -
Коммунизма дух
жив,как проклятый!


В ком из памяти
вехи выдраны -
то,куда-нибудь
надо ж деться им,
встав на мерзкий путь,
ими выбранный,
паразитами,
вырожденцами!


Знамя сдавшие,
Власть взрастившие,
где за брата
не вступится брат,
не восставшие,
не возвратившие
ни одной из потерь
и утрат -


пусть не молятся,
не надеются
ни на Бога,
ни на авось!
Комсомольца...

Ветер воет, ветер свищет,
На дворе пурга лютует,
Белых птиц-снежинок тыщи
Менуэт, кружась, танцуют.

И мороз-художник окна
Дивным расписал узором.
Как картины в рамах стекла
Манят задержаться взором.

Как ковром пушистым снегом
Выстелено все в округе.
Белочистым оберегом
Землю покрывает вьюга.

Ото всюду: справа, слева
Снег планирует на крыши,
Поступь Снежной Королевы-
Скрип мороза - четко слышен.

Июль 2010

Покраснело небо на закате.
Солнцу спать пора ложиться на кровати.
И сняло оно своё дневное платье,
Как тут небу-то не засмущаться.

Перед сном зашло солнце за тучу,
Чтоб умыть лицо своё получше
И набросило ночное покрывало.
На земле темнее сразу стало.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2011