Голубь

Рвался к славе, бил в литавры,

Строил козни, плел узлы.

Грезил о богатом царстве,

Где правитель, ясно, ты.

Результатом пыль на камне, голубь заследит гранит.

Сил потрачено немало, жизнь прошла, асфальт молчит.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2019
Свидетельство о публикации №119031208139

Где-то там
В дыму сирени старенький забытый парк,
Синь в облаках.
Гжелью гладь раскрасив, засияла река.
Где-то там
За чертой усталых зим в шальной рассвет
На вечность лет
Небеса любовь нам обещали.

Припев:
И там нам по пятнадцать лет,
От нас хранит судьба секрет.
Проходит ночь, приходит день,
И нет разлук, и нет потерь.

Цветёт сирень и так тепло,
Чувств нежных трепетный сезон.
Всего нам по пятнадцать лет.
Пятнадцать лет.

2
Мир потерь
Потушит солнце наших встреч и чувств...

Плясали тени на траве,
а голубь таял в синеве,
весь белый, словно ангел божий,
исчез, а память растревожил.

В пустом дворе под ветра свист
кружился первый жёлтый лист,
в вечерний сумрак с ветки ивы
упало солнце спелой сливой.

День угасал на складках штор,
и я не мог понять - за что
вы грусть осеннюю вернули
с ночными грозами в июле.

Пусть память - всё, чем я богат,
дотлел за рощицей закат...
вдруг хватит искорки рябины
зажечь сердца тех, кто любили.

Валерий Мазманян

Раз сорока, два сорока, три, четыре, пять.
Хорошо, что есть сорокам что-то поклевать.

-Здесь на всех зерна найдется, даже не считай,
Просто к нашему окошку смело прилетай.

Воробей, ворона, голубь, нам здесь всё равно.
Каждый день в кормушку кто-то сыплет нам зерно.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2020
Свидетельство о публикации №120032903104

Обещая, не дразни,
обними, скажи, что нужен,
облака до белизны
отмывает голубь в луже.

И костлявые кусты
из ручья напьются вдоволь,
пожалеешь - отпусти
и оставь мне сон бредовый.

В суету уходишь дня,
ничего не будет прежним,
переулочек меня
узелками веток держит.

На судьбу свалить вину
отыщу я довод веский...
поржавевшую луну
начищает март до блеска.


Валерий Мазманян

Настал последний месяц
Прекрасной той весны.
Давайте же все вместе
Подарим нам мечты.

Живые розы раздадим
И всех погрешных мы простим.
Героев наших освятим,
От счастья в небо улетим.
Мы сможем сбить того врага,
Который нас поработил
И уберечься от вранья,
Какое мило ты учил.
Найдём любовь мы для себя,
Чтоб голубь, счастья нам просил.
Поможем, люди, для себя!
И Бог тогда бы нас простил...

Не сдаются донские казаки на Дону!
Трудятся, - как их предки в старину…
Только лошадей взнуздали железных!
Как видно силушкой неимоверных.

Такой конь за смену 80-сят га дискует,
А казак в этой кабине как голубь воркует!
С утренней зори за руль садится этого коня…
Пока солнце не сядет… такая у казака стезя.

Но казак Ушаковский не плачет на нём…
Трудится без выходных, вирус ему не почём!
Он с девчатами не целуется на морях…
Обнимается сутками с землицей в полях.

Ему в поле...

Тяжка, времени поступь,
Шаги его, старят людей.
Память, груз его копит,
Жизнь прошедшая в ней.

Тяжка времени поступь,
Неумолимо оно к всему.
Воркует на крыше голубь,
Любить так, дано ему.

Тяжка времени поступь,
Осень, а там — зима.
И инея снова роспись,
И дольше ночная тьма.

Тяжка времени поступь,
Звёзды зажгло оно.
И в небе яркая россыпь,
Скрывает Вселенной дно.

Тяжка времени поступь,
В себе, оно всё разъест.
Спасти, люди, Небо просят,
Грешны — на нём нет им мест...

Вспыхнет ост, расплавив иней
на небесных парусах.
Летний лоск волос раскинув,
солнце в сонных облаках

нежится, как голубь в луже,
и касается двери
пламенем рассветной стужи,
снегом утренней зари.

Взгляд лежит на занавеске
горизонта, где сквозь пыль,
в тёплом янтаре небесном
мотылёк души застыл.

Голос тает птицей дикой
в вышине, над хором крыш,
где безмолвная молитва
и молитвенная тишь.

К горячей ладони ладонь приложу,
ты знаешь, я все-таки это скажу,
касаемо жизни и смерти,
о том, что в закрытом конверте
идет с непроставленной датой письмо,
о том, что, конечно, всё кончится, но
останутся примулы эти,
и будет ромашку и сизый осот
над местом, где мертвый мой голос живет,
качать ветерок на рассвете.

Ты помнишь ту церковь с Матроной в стене?
Лебяжьим крылом на заросшем холме
она над полями парила.
Ты помнишь, что ты говорила?
О том, что в тумане не видно креста,
о...