Голуба

Голубые князья, господа офицеры!
Ждет с надеждою вас православная Русь.
Лихолетье уходит, возвращается Вера,
Вместе с вами за Родину я помолюсь.

Вам нельзя не вернуться: здесь святые могилы
Ваших предков и тех, кто когда-то здесь жил.
Знают все на Руси, что в корнях наша сила,
Без Отчизны любимой свет вам будет не мил.

Без Российских берез, где-то там на чужбине,
Господа вы живете, Русь в душе сохранив.
Нет давно уже тех, кто паркет жег в камине,
Зимний в пору лихую дворец...

Голубые, пушистые дали...
Я, конечно, вас видел во сне.
Вы, наверное, и не слыхали
О холодной, но милой весне.

Здесь луга, набухает черешня,
Розы нежатся в раннем тепле...
Но за холод весенний, конечно,
Променял бы я всё на земле.

Ведь когда-то спокойные мысли
Орошали бесцветные дни,
А теперь словно листья повисли
В том саду, где мелькали огни.

То колышутся, то засмеются,
То тоскуют по милым краям...
Мимо едет неспешно каруца
И скрипит колесом тополям.

Словно хочет...

Голубое небо
Первая запись
В забытом дневнике

Голубые бусы
Рассыпались на мраморном полу.
Застучала кровь
В висках под тонкими руками.
Дождь стучит
По серому от сумрака стеклу.
Верно,
Ей давно знакомыми шагами
Показался
Мокрых листьев шелест на ветру

Мне по нраву поля безмятежные,
пущ безлюдных,расплывчатый сип.
Это всё неоглядно-безбрежные,
голубые просторы Руси!

В вешних зорях все дали распахнуты,
в небе россыпь таинственных звёзд.
И куда не пойдёшь,всюду встретишь ты,
в чащах,тьму белоногих берёз.

Хмурым утром,в раздумьях мучительных,
полюбуюсь,в раменье,опять.
Как на кручах склонились,возвышенных,
молодые берёзы,втрирядь.

Над дубравой туман сине-розовый,
сердце трогает лёгкая грусть.
Напои меня соком берёзовым...

Я не настолько толерантен, чтобы поощрять геев.
Мужчина может быть только мужчиной и, соответственно, любить во всех смыслах не себе подобного. Это извращение морали и человеческих ценностей.
Поощрять «голубизну» чревато растлением человечности.
А возводить в ранг нормальной семьи с церемонией и регистрацией брака и тем более усыновлять детей — это верх пошлости.
Общество, в котором это процветает, не жизнеспособно.

ГОЛУБЬ, ГОЛУБЬ, ГОЛУБОЙ...

Голубь, голубь, голубой,
Все как все, а...

С Инночкой дружил Белоцерковской,
Регулярно делал ей вопрэ
На Петровской, сиречь Разумовской,
То бишь там, где промеж них тире*.

Сам-то я с Покровского уезду,
Чтоб остаться – и не заикнись.
По ночам слоняться по подъездам
Надоело, впору хоть женись.

С мыслями - как Шариков от Жучки,
Шёл без конуры и без угла,
На мосточке, где река Вонючка,
Мне судьба попутчика дала.

По всему с таким же обалдуем
Разговор сложился сам собой.
Мы идем к нему и в ус не дуем…
Кто бы...

Стоя на одной ноге…в песочено-золотом, бескрайнем поле.
Дыша, одной твоей душой
Дыша, росой твоих глубоких глаз…
Устало двигаясь под дуновеньем ветра,…
Я чувствую дыханьем на сердце, голубой алмаз!...
Я поддаюсь стихии, не спешу укрыться от тяжелой духоты;
Не спорю с рыхлой, жгущей почвой.
Я чувствую в себе наш голубой алмаз любви!...
Так скрытно радуюсь ему, и днем и ночью…

Ночь нам покой несёт,
И, когда всё уснёт на земле,
Спускается с горных высот
Голубой Ангел во мгле.
Он неслышно входит в наш дом,
Наклоняется к нашим устам
И спрашивает нас об одном -
О тех, кто дорог нам.
И, не в силах ему противиться,
Это мать, невеста, жена -
Открываем мы тайну сердца,
Называем их имена.
А утром мы с ужасом слышим,
Что любимых настигла смерть.
И тоска проникает в душу,
И чернеет небесная твердь.
Мы ничего не знаем,
Не видим Божьих сетей,
Не знаем, что это...

Как по прошлому сердце стенает,
О былая моя весна!
Кто-то горько меня поминает,
И обитель моя тесна.

Потекли человечьи потоки
Над осенней сырой листвой,
И лились с языков кривотолки
Обо мне уже неживой.

Погребенной под слез океаном,
Лишних слов и ненужных фраз, -
Мне б проплыть голубым туманом
Под балконом твоим хоть раз.