Голова горгоны

Избранные стихи
(конец 2009 – первая половина 2011)

* * *
Я снова – чистая страница,
Вот та раскрытая тетрадь,
В которой будут вновь писать
Рассветный луч, сосна и птица.
Я ничего не создала.
Я ничего не совершила.
Все завершённые дела —
Лишь только камень над могилой.
А я пока ещё жива
И всё ещё готова встретить
Новорождённые слова
И утро первое на свете.

Раздел I
БЕЗМОЛВНЫЕ ВЕСТНИКИ

* * *
И вот рассвета росчерк алый
Разросся в розовую гладь.
И высь о Боге рассказала...

В руки острый карандаш,
Я рисую жизни шарж.
Что кому придет на ум,
Не склоняйте моих дум.
Все живем,как в призме,
Жизнь в сюрреализме;

-Так, как много нищеты,
То,обутой нет стопы.
А,раз тема в сюре,-
Будут в педикюре.

Левая,всегда, стройней,
Жизнь на лево веселей.
Правая,- подбита,
Это -очевидно;
Справа тропы тяжелы,
Напрягает жилы...

Ну а с торсом веселей,
Однозначных нет мыслЕй.
В нашем мире талия,
Это- аномалия;

(Многих, мысли о себе,
Не тревожили в судьбе.
Время...

Ты не придешь к итогу созиданья
А будешь слышать исповедь мою
Когда прислушаешься
Все мои созданья читають
книгу мира, но твою
Она им даст понятие о вере,
желанье быть, познать себя в тот час
Когда привыкли люди лицемерить
и притворяться в мире по ночам.
Послушай, свет не требует созданья
Он просто есть ему не нужна суть
Он слышит видит и поймет скитанья
что криком просят исповедать вслух
себя свои грехи в их пониманье
Исполни чашу искренности знания
пропитаных любовью к пустоте...

Париж. Площадь Согласия. Утро шестнадцатого октября
тысяча семьсот девяносто третьего года. Гигантская толпа
в ожидании дармового корма для развлечений (Мария любила забавы) –
по нервному полотну мостовой бежит инквизиторская телега Сансона; взгляд
королевы сосредоточен, спокоен и неподвижен; бледное лицо с красными кругами
под глазами, плотно сжатые губы – дерзость, высокомерие, пренебрежение – она знает –
всего лишь сиюминутная боль.
Площадь, одетая в могильную тишину, палач с...

По пустыне шёл рыцарь отважный.
Шёл под солнцем три дня, без еды...
Но герой, что измучен был жаждой,
Лишь мечтал о глоточке воды…

Может, путь был к воде боле длинным,
Но, поняв вдруг, что это не сон,
Видит воин такую картину –
Спит у озера, сладко... дракон.

Был дракон не простой, а трёхглавый.
Вынув мигом из ножен свой меч,
Что не раз приносил -- только славу,
Уж готов рыцарь головы сечь!

Полетела глава у дракона…
В ярой схватке – ещё голова...
Вдруг от третьей главы...

Жизнь хороша и жить бы можно...
А вот по жизни видно не возможно.
Во власть полезли... без совести, без чести...
Чтоб обирать народ... валить страну из мести...
Уничтожить военный потенциал,
Чтоб враг Великую Россию к своим рукам прибрал...
Враги давно на Россию глаз имеют...
В скором будущем... враги её и поимеют...
Как русских девок наших... иностранцы сейчас имеют...
Видать измельчал наш русский народ...
Если русских девок, за иностранцев отдаем...
Вот раньше были... на Руси...

1
Дней несколько прошло, незримо,
ведь не случилось ничего,
что стало бы, народу, чтимо,
да и приметно, оттого…,
а вот Покровское, лишь скукой
( к однообразной прозе, мукой ),
толкало, словно в забытьё,
всех обитателей, житьё…,
где Троекуров, ежедневно,
в раж, на охоту выезжал;
а Машу, тешил свой вокал
( звучащий, в неге, задушевно ),
к её прогулкам, тишь где, мглой,
влекла ко чтению, порой…
2
Но музыкальные уроки
её прельщали, боле, слух,
где сердца собственного, сроки...

Одуванчики - как лилипутки,
Со смешной желтизной в голове;
Я люблю эти солнца - малютки,
Капли света в весенней траве.

Там, где вечно шумит автострада,
Где мотор не устанет реветь,
Вдруг они собрались, как цыплята,
Чтоб на вешнее солнце смотреть.

Золотым головам быть недолго -
Поседеют они, старички;
А потом полетят над дорогой
Опушенные их парики.

Автор: Ольга Волкова

Опять ты в розовых очках?
Сломай их. Раз и навсегда.
Летаешь снова в облаках?
И в голове белиберда?
Мечты, иллюзии... Ну как
Так можно жить?! Нельзя, нельзя!
Твоя фантазия - твой враг...
Ну что за "в голове друзья"?!
Тебя обидел мир? Позволь...
Зачем же прятаться от всех?
Ведь мир иллюзий - полный ноль.
Живи, давай! Унынье - грех.

А он говорил, подпой, а тут ни слуха, ни голоса,
и на голове три волоса, старость, медведь насту-
пил на ухо, уха на столе, одно радует стопка во-
дки и за столом: джеймс джойс, иосиф бродский
и дядя ваня свойский, ведут речь о словесности
её «пресности» о языке, не как органе пищеваре-
ния, а как средстве общения, передачи информа-
ции, и слова творении, долго спорили, блистали
умом, первые два, а дядя ваня молчал и головой
угрюмо качал, (я чуял недоброе, сторонился, чуть
под...