Голодная крыса

Три брата – в каждом Божий Дар –
Решили Смерть унять навечно,
Смекнув – предотвратить удар
Возможно только точным встречным.

Брат Повар приготовил суп –
С лучком. Насыщенней нектара!
Брат Мистик в перегонный куб
Добавил Вечной жизни чары.

Брат Клоун – трупом лёг в кровать.
Старушка Смерть зашла без стука.
Но не смогла в себе сдержать
Желания отведать лука.

Но только пару ложек съела –
И бледность сняло как рукой,
Налилось жизнью Смерти тело
Но ненадолго. Упокой…

…Брат...

Опять с начала,
Опять с исходной,
Душа томилась
Судьбой голодной,
Душа кричала
И рвала петлю,
А жизнь молчала
Дорогой ветхой.
И все с начала,
Опять на рельсы,
И нет причала,
Лишь скат отвесный,
И вниз, как в омут,
И вниз, как камень,
Опять на голод
Дышать страстями.
А где-то сладость
Поет да пляшет,
Но только слабость,
Но только с фальшью.
За эти строки
Убил бы ветер,
И одиноко
И ждать рассвета.
А кто-то скажет,
А ну все к черту,
По телу сажей,
Сгорай, залетный,
Да...

Средь песков пустыни знойной
Приютились города,
Где живительною влагой,
Бьёт хрустальная вода!


Там сады шумят. Красуясь,
Розы гордые цветут,
А фонтаны, как живые,
Разговор, звеня, ведут!


Капля каждая – как бисер
Рассыпает, жемчуга,
Сквозь струю,
Под самым солнцем,
Полыхает радуга!


Вдоль дорог бегут арыки,
За машинами подряд,
Под ажурною листвою,
Зреет сладкий виноград!


Распевают перепёлки,
Соревнуясь, в чайхане,
А жених, в халате новом...

Всё очень просто: солнце светит ярко,
Трава зелёная, а лёд слегка холодный…
Но сытого умом понять голодный
Не хочет. Звёздной ночью сталкер
Ползёт, швыряя гайки в неизвестность.
Цепляется за обувь паутина.
Не радуют изысканные вина,
Когда смакуешь их один, а местность
Завалена сакральным барахлом.
Пошел отсчет... Неверная неделя,
Живя четыре первых дня с апрелем,
Склонится перед праздничным столом.

Осень…
Шахид полуночный
На озере глушит рыбу…

2.
Апрель…
И сдержать не в силах… любовь…
Кочегар к кочегару…

3.
Март…В молодой Оксане
Любовь к диверсанту ожила…
Вот и горят мосты…

4.
Зима…Голодный китаец
Не в силах постичь закон бутерброда
Ибо до пола тот долететь не может…

5.
Экран …
В нем полтонны сисек…
Детская передача…

6.
Тихо летит…
Кирпич…
Ветрено…

7.
Поздняя осень…
На озере гложет портвейн
Олигарх одинокий…

8.
Птицы на юг улетают
Лишь я...

Ты идёшь широко шагая,
И чуть-чуть замерзаешь от холода.
Мне тебя всегда не хватает,
Без любви мне немножко голодно.

Тихо ветер тревожит сознание.
Отнимая мгновенья забытые.
На лице у тебя отчаяние,
Под ногами лужи размытые.

Твоё сердце уже кем-то занято.
И душа не тревожится взглядами.
Ту любовь прочесть нам не задали
И книга теперь не угадана.

Той что любишь и ждёшь до отчаянья
Я отдам чуть-чуть своей горести.
Я уже тобой не желанная,
И сознаньем твоим не осознана.

Ты...

Что помним мы о древних греках?
Лишь то, что некий Гераклит
Вошел во все библиотеки
И был собаками убит.

Скитался не в роскошных тогах
Босой, голодный, по росе...
Себя всего влагал он в Логос.
(отсюда Слово, знают все).

И по подсказке Афродиты
Он именем своим, нахал,
Зашифровал: у Геры - клитор,
Он всем об этом рассказал!

Над шуткой этой неприличной,
Сердясь, смеялся даже Зевс.
Чтобы наказать героя лично
Старик с Олимпа даже слез.

Того божественного смеха
Всегомерический...

Когда с последней нити
обрываются крылья
самого близкого,
когда не смыть
слез-сталактитов
в черных пещерах
полночной тризны…
тогда рождаются песни
свинцовых дождей
и палящей воды,
тогда на месте
смысла
возбуждаются серые дни
зимних приливов…
Когда уносит родное
в неизвестное,
когда неизвестное
становится паранойей,
и соль сердца
истерта до пресного,
когда невыносимо от зноя
душеного дня,
пресытившегося
бегом времени,
тогда замираешь каменным небом,
и холодной верой...

Осенним вечером, когда с небес со свистом
Свалились эти альфацентавристы
Или венерцы, или марсиане -
Я преспокойно мылся в русской бане,
И веником зело себя хлестал.
Вдруг - шорохи в предбаннике... Заходят.
Вдвоём ко мне, а третий стал в проходе.
Я - тазом в них, но таз повис в пространстве.
И вот, как был, в намыленном убранстве,
Уж я у них на корабле… Кругом мигает.
С меня водичка мыльная стекает,
А я стою без всяческих надежд,
С семьёю не успевши попрощаться.
А гуманоиды изволят...

От сохи до бомбы водородной
Чудом дошагал народ голодный.
Пристрастился к лени и к вину,
Но швырнул телегу на Луну.

Там она, не балуясь огнями,
Поскрипела русскими шкворнями.
Вороша мотыгой огород,
За неё - попил вина народ.

Чудо: поневоле и с любовью -
И других, захлёбываясь кровью,
Русь спасала… И сама цела!
И ещё бывает весела.

Ничего… На койке покрывало.
Тянет пряжу бабушка Варвара.
Чуть блестит фольга на образах…
Русь - она стоит на чудесах.