Голод

Ученики тогда вернулись
И весть Иисусу принесли,
Сколь многие душой проснулись
И к вере истинной пришли.

Иисус спросил: "А кем считает
Меня Израильский народ?"
"Кто за пророка почитает,
А кто Крестителем зовёт", -

Они Иисусу отвечали.
"А ваше мненье каково?
Вы сами - кем Меня признали
И посчитали за кого?" -

Спросил Иисус. И Пётр ответил:
"Ты Божий Сын, и Ты - Христос".
Иисус сказал: "Блажен и светел
Ты, Симон, ибо произнёс

Не от себя ты это слово,
А Бог открыл тебе его...

Ну, полноте, ведь мы не голодаем,
И нет, окрест, причины для тоски.
Трамваи ходят, лайнеры летают,
И в ЗАГС ведут любимых женихи.

И жизнь тихонько катится по кругу,
На пользу дорожают нефть и газ,
Но, вдруг, узришь у мусорки старуху,
И в горле ком, а в сердце горький спазм.

Приметы современной Русской смуты
Пикируют с назойливостью мух,
На наши быстротечные минуты,
Печальными глазами побирух.

Из импортного офисного барства,
Как из сосны, смолистая слеза,
Зрачками...

Коровы от голода дохнут,
Пол холодный вылизывая.
В коровьих глазах бездонных –
Проклятие капитализму!
14 декабря 2010 г.

Вода и Пламень – две стихии,
Как две реки у берегов.
Благословенна будь, Россия!
Спасенья Меч уже готов!

Ордой Тебя испепеляли,
Морили голодом Тебя,
Соборный Дух Твой убивали,
В застенках мучили Тебя.

Лились рекой потоки крови,
Гагтунгр чудовищный жирел,
Но, все же, чистые истоки
Он уничтожить не сумел.

И, Ты, крещенная Судьбою,
Испив глоток Живой воды,
Разлилась чистою рекою,
Смывая грешные следы.

И в лапти старые одета,
Ты возродилася из Тьмы,
Чтоб утверждением стать...

Наступили холода, для животных всех беда.
Кошка лапку поднимает, осторожненько шагает,
Лапки режет острый лед. кошка доктора зовет:
"Помогите мне в беде, лапки режу при хотьбе"

Кровь из лапочки течет, доктор тапочки несет:
"Больше не ходи босой и не будешь ты больной".
Теперь кошка ждет тепла и не ходит никуда.
Спит все время на диване или ходит в кухню к маме.

Птицам тоже тяжело, питаться стало нелегко
Плотно землю укрыл снег, но поможет человек!
В больших парках и саду в кормушки...

70 лет с начала Войны,
70 долгих лет
Шрамом остались в сердце страны,
Но сохранили в ней Свет.

Курская Битва и Сталинград,
Море погибших семей,
Вся Украина и Ленинград
В голоде призрачных дней.

Против захватчиков ярый отпор
Слишком большою ценой –
Так завещал Судьбы приговор,
Тьмой подступив над страной.

Воля и сила русских парней –
Их не сломила Борьба,
Слёзы и вера дедов, матерей –
Нашей России Судьба.

Силой молитвы и духом времён
Свет воссиял в Небесах,
И воссиял...

Не стремись ты к кормушке любой
Жадным зверем, рискуя собой, -
Лучше пусть голодать плоть презренная будет,
Чем подлец её будет кормить на убой!

Мне снится сон,
что умирает Ленин.
И тихо он к себе зовет,
на стол свои труды кладет.
И говорит, «Здесь, - ваш правый верный путь».
По этому пути
шагайте дети смело.
Вот только повернуть
не вздумайте назад.
Над ним работал я,
и днями и ночами.
Не спал в тюрьме,
не спал и в шалаше.
Недоедал, - баланды не хватало,
и много в шалаше я голодал,
когда труды вот эти,
Великие писал.
И я успел свои труды закончить,
труды свои я оставляю Вам.
Я покидаю Вас и ухожу далеко,
оттуда не...

- "Куда несётесь вы, кого решили бить?
Зачем в руках у вас тяжёлые ухваты?"
- "Да мы хотим вокруг всё так переменить,
Чтоб в мире этом больше не было богатых".

- "Мой дед-народоволец, ярый террорист,
Готов с царизмом был сражаться до победы,
Не истребить богатых был его девиз,
А сделать так, в стране чтоб не осталось бедных".

Допустим, изменился мир, достаток в нём
Такой, что с голода народ не умирает,
Одним на яхте виснуть, жвачка и спаньё...
Другим ютиться по лачугам и сараям...

Я, этот самый серый волк
Из, этих старых сказок
Поверьте, в овцах знаю толк
Без дружеских подсказок

Прыжок, рывок - струится кровь
И тихое урчание
Простите...Я ведь только волк...
Плевать мне на признания...

Прижаты уши и оскал
Инстинкты и повадки
Я в этом, профессионал
Играю с вами в прятки

Стальные лапы,и клыки
Да раны, на боках
Мой зов, над поймой у реки
Внушает овцам страх

Веками я авторитет
Мой, недоверчив взгляд
За мной, охота сотни лет
Но я не...