Голод в царской россии

Кровавый пир, где души клали люди
ТЫ главной гостью, приглашенною была:
Дитя Советской власти и разлуки
Багровой ткани над тобою пелена.

ТЫ сотни раз валялась на коленях
И красным умывалася земля -
Штыков уколы ставят шрамы в венах,
А топоры уродуют тебя.

И ТЫ смогла спастись и уцелела,
Но солью омывалися поля.
ТЫ с горечью бездонной сожалела,
Чужие жизни в свой карман кладя.


Дай мне ответ, на что же ТЫ похожа,
Так изменилась, не узнать тебя.
С Распутной дамой стала чем...

Грустна минута, грустен час,
Когда вхожу в твои покои.
Не верь судьбе столкнувшей нас,
Она внимания не стоит.

Иди туда, где лес и дол,
Где ветер по просёлкам воет.
Ты ничего там не откроешь,
И возвратишься в отчий дом.

Любуйся память в зеркалах,
И сожалей о смерти друга.
Танцуй, красуйся на балах,
Моя прекрасная подруга.

Презренье к роскоши твоей,
Я приобрёл ещё недавно.
О, как же было это странно,
Спроси, не помню, хоть убей.

Где первый крен, его начало,
И нити...

Ребят российских все касается вполне,
2,5 миллиона без семьи. Ни на какой войне,
Ни после войн мы цифр таких не знали...
Знать над собой не тех мы избирали
И ужас детских душ себе не представляли,
В их одиночестве себя мы потеряли.
Но будет спрос за всех бездомных и сирых
У совести пред Богом:
- Что для них
Ты сделал в той, не детской, жизни ада?
За безразличие особая награда,
Когда не холоден ты в деле, не горяч,
Воздасться сторицей тебе их детский плач.
Понять заставит, в чем...

Ведешь опять на боль и муки
ты наша мачеха - не мать!
Любви приливы и отливы
твоей не можем мы понять.
А может мы - дурные дети,
что воспитались без отца,
И просто ждем хорошей плети
от удалого молодца.
И забубенные от дури
кровавой моемся рекой.
Мятежные мы ищем бури,
устав от участи такой.

В глубокой древности заложен,
Российский Флот был крепко сложен.
Им, делом славу свою множа,
Урок врагу не раз был дан.
Шёл дальше Флот уже Советский,
Громя могучий флот немецкий,
И, морем чтобы наглядеться,
Он просто вышел в океан.

Не в услуженье на подмостках,
Во Флот рвались служить подростки,
Их души были не в коросте,
Не веря фразе “не могу”.
Но время тихо пролетало,
Пришло развратное начало,
А в кабинетах не качало -
Флот предан был на берегу.

Уже не стало адмиралов...

По субботней Москве прокатились кавказские свадьбы,
Разрывая гудками машин ненавистную им тишину.
Бывший антисемит злился на подмосковной усадьбе.
Недоумок-скинхед бил индуса, спасая страну.

Петербург задыхался от нечисти и безобразий,
Что творила элита, схвативши народ за гортань.
В этот раз Колыбель наплодила на свет столько мрази…
Впрочем, в деторождении ей не уступит Рязань.

Из Воронежа мрак от чиновничьего беспредела
Полз с экранов ТиВи, погружая страну в геноцид.
У парадных...

Совсем погода одурела!
Листва в июле пожелтела!

И даже президент ЮАР
Почувствовал московский жар!

И фраза та теперь стара –
О том, что в Африке жара!
5 августа 2010 г.

Синева бездонная, широта бескрайняя,
золотая вышивка – солнечный узор.
Вам – и восхищение, вам – и любование
от народа русского с самых древних пор.

Небеса российские, сколь же вы обласканы
бесконечным множеством васильковых глаз,
а еще молитвами, песнями прекрасными,
милосердным Господом, возлюбившим Вас!

Ненавидимо Слово. Ненавидимо Дело.
Ненавидима Радость. Ненавидима Грусть.
Ожиревшее сердце лишь во зле преуспело.
Ненавидима Святость. Ненавидима Русь.

«Мы до праха разрушим вековую державу,
Ей с колен не подняться и великой не стать!»
Пресмыкаются души новорусских удавов
За змеиное право похищать и глотать.

И червяк распоследний мнит себя анакондой,
Чьи движения вялы, а глазищи пусты.
И народная мудрость усмехнётся Джокондой:
По повадкам – удавы, по природе – глисты…

Россиюшка многострадальная,
испившая горе до дна!
Надрывная песня, печальная
в берёзовых рощах слышна.

В ней слышатся отзвуки боли
попавших в прижизненный ад:
детишек с сиротскою долей
и раненых насмерть солдат,
людей в арестантских одеждах,
бесчисленных вдов.., матерей,
совсем потерявших надежду
увидеть любимых детей…

И тот, кто с минуту послушал
пронзительный клёкот и свист,
считай, обновил свою душу
и в мыслях стал светел и чист.

Прошла ты, Россиюшка, войны
и смуты на...