Гниль

журнальный стол хранил молчанье,
покрытый памятью былой,
лежат газеты тонной знаний,
молчат газеты-все с другой
страницы свеженькой привстало,
и мудрость прошлая никак
в новье не влезет ,и с начала
запущен времени тесак.
лежат газеты тонной пыли,
о них и вспомнить не вдомек,
ну пусть на пользу-чтоб не гнили
сожрет их тихо огонек.

Как можно откровение любви бояться,
И самых сокровенных чувств стесняться?
Какой смысл за кирпичностью стен жить,
И в вакууме свою любовь хранить?

Всех этих гнилых друзей, подруг, родню – к чёрту!
С их пластинкой о рассудке, марали затёртой.
Люди веками ищут Святой Грааль,
Но это любви чистейший хрусталь!

Презрен тот, кто прячется словно черепаха!
Да ради любви не жаль взойти и на плаху!!!
Ради любви не грех спустится в Ад,
И отказаться от всех благ и наград!!!

Ом!

Где-бы ласки найти хоть немножко,
Я не нужен тебе- я обложка.
Ты страницы рвала и пинала,
Сердце мненьем других ты распяла.

Неужель всё слова, лжи признанья?
Про любовь до конца обищанья...
Слышу смех я презренный, а ты?
Лжи не видишь ты их и гнилой суеты.

Для чего-же вам надо?- не знаю...
Ну взгляните в себя, умоляю.
Относительно всё оглянитесь,
Посмотрите в себя чем гордитесь?

Не хочу не чего- я обложка,
А страницы напишем немножко.
Мне-бы ласки твоей хоть немножко,
Слова...

Сибирь - раздольная страна.
И в центре той Сибири
Девчоночка одна росла
Глазенки, как сапфиры

Ей имя было Суламифь,
Но Председатель - гнида:
"Какая, нафиг, Суламифь,
Ты будешь Степанида.

Одна на всех у нас страна,
Равны все поголовно.
И ты не думай, что вольна
Плевать народу в морду.

И, приподняв со стула зад,
Зашедшись от бронхита,
Вручил ей сухо аттестат
На имя Степанида

А в сердце аромат олив
И бьется имя Суламифь.

***

II
А вскоре началась война
Мужчин...

Мне как-то жизнь не удавалась,
Зато вот смерть мне удалась.
Жилось нелепо, лишь мечталось,
Душа куда-то всё рвалась.

В погоне за ночным виденьем
Я прожигал свои года,
Сменяя труд пустым бездельем
Марал бумагу о слова.

И всё хотел найти чего-то,
Чего и сам, увы, не знал;
Бесцельно-глупые заботы,
Я жизнь на кладбище искал.

Порою пил, порой молился
И как-то было всё порой…
И вот последняя страница,
Все сожаленья под плитой.

Все беды, горе и страданья
Остались там, в чужой...

На вид кисла и пахнет гнилью.
Противно в руки взять и съесть!
Но попивая чай с ванилью,
Который пьешь уже лет шесть,
Так хочется чуть-чуть кислинки
Попробовать для остроты.
В мозгу меняется картинка,
И в рот отраву тянешь ты.
Еще для большего эффекта
Зубам прикажешь не жевать
И, прячась от дневного света,
Под языком ее держать
Ты будешь смирно, терпеливо,
Ведь важен только результат.
Сначала мерзко и противно,
Но не отступишь уж назад!
Отрава незаметно тает.
Ее глотаешь со...

Не плюй межиочі Землі!
Не плюй в лице свїй планеті!
Не сій того, чого не схочеш жать,
Адже все сіяне пожнеться!
Чи виправдання в забутті?
Та, підкоряючись Закону,
Той сіє зерна золоті,
А той- посіяв зуб Дракона.
Розсипав сміття навкруги,
Устане- та назад не обернеться.
Що залишає по собі,
І мріє, що йому минеться.
Та не минеться нікому!
Бо вічні Космосу Закони!
Під карми владою живем
Ми від народження до скону.
Не проклинай своїх дітей,
Не сій Драконове насіння,
Яке у проклятих...

Мне хотелось бы капельку счастья,
Вот бы только глоточек испить,
Полюбить, насладиться страстью,
И любимой немножко побыть...

Мне хотелось бы чуточку веры.
Поклонясь всемогущим Богам,
Попросила бы: "Будь моим первым,
Припаду к твоим жарким губам!".

Откусила любви бы кусочек,
Только где это яблоко взять,
Без гнилья и без червоточин?
Нет такого, нигде не сыскать!

Мне хотелось немного надежды,
В сказку верить и чуда ждать,
Ну, а ты не хотел быть прежним...
Лишь на Бога теперь...

Нет, я не способен принимать весь этот мир всерьёз.
Нет, не верю я ему и всем, кто здесь живёт.
Да, я бы каждый день готов был отдавать ему себя.
Но только знаю я, что это всё напрасно, зря...

2

Да, я искуплю свои грехи, порезав себе руки.
Я кровью нарисую самый красочный рассвет.
С рождения против воли принимаю эти муки,
Что сочиняем себе сами каждый день.
Не искуплю свои вину - мне времени не хватит.
Я лучше буду прятаться в развалинах, как трус;
Как самый смелый, что не боится...

То ли ветер стонет, то ли воют псы,
А вокруг болото да гнилые пни.
Нервы - на пределе, кровь - адреналин.
Небо, как в насмешку, - голубой муслин.

Затаив дыханье вслушиваюсь, жду.
По дрожащей топи чертит борозду
Сломанной осины тонкий серый хлыст.
Воздух густо-пряный до озноба чист.

В синеве маячит потемневший сук.
Заглушает мысли сердца в горле стук.
Сжатою пружиной - ожиданья хмель.
Псовая охота. Кто я - ловчий? цель?