Глядя

Я страстна, как Афродита,
И коварна, как Немесида.
А ты попробуй меня на вкус:
Я такая, как сладкий уксус.

И обожжёшься ты этим ядом,
И упадёшь, на меня глядя,
Посмотришь криво и скажешь:'Блядь!
Что ты со мной сделала, гнида?'
И наклонюсь я ниже, и шепну нежно:
'Покойся с миром, дядя!'

И ты умрёшь, не почуствовав боли
Ни моей, ни своей, и вскоре
Уйдёшь навсегда туда,
Откуда не вернёшься никогда.

А я буду жить с тобой, мой грех,
Мы будем дружить на глазах у всех...

Я помню каждое мгновенье,
Которое мне дала судьба.
Я помню каждое прикосновенье
И ночи долгие без сна.
Я помню как сейчас субботу,
Когда березки пели нам,
И в вальсе мы, кружась летели
Туда, поближе к небесам.
Твои глаза, как огоньки сияли,
Так робко на меня глядя,
И губки нежно целовали,
Запоминая навсегда.
В душе моей – ты лучик солнца,
Который будет греть меня всегда,
И там где нету места больше
Навечно будет жить моя Мечта!

Вот исчисленья дней конец
Год уходящий ускользает
Новый год одел венец
И старого вон прогоняет
Ах, предновогодний вечер
Какой он же бесконечен!
Тоска твоей сестрою стала
Её ты часто приглашала
Как часто делишь с ней мечтанья
Сидишь ты в ожидании чуда
Глядя на звёзд тоскливое мерцанье
Но вот открытка из неоткуда:

«Я с Новым годом поздравляю!
Счастья сладкого желаю!
Здоровья крепкого как сталь!
И смейся, что б тряслась хрусталь!
Давай уж в следующем году
Гостью твою я уведу….»

Мойша Сруль – из местных воротил:
Он владелец мелких магазинов –
Джип себе «широкий» прикупил
С люком и шипованой резиной.
Мойша – от природы инфантильный –
Обожает крупных, пышных дам.
Женщина – кричит – должна быть сильной,
Я иначе ей рубля не дам!
Мойшина зазноба - из колхоза
Под названьем «Красная сопля».
Трудится в хозяйстве «добровозом» -
Удобряет «плюшками» поля:
Утром в поле стадо выгоняет –
И скотина землю удобряет.
Выпить-закусить она не дура.
А зовут ее Бычкова Нюра...

Не прогоняйте детство
Ты же совсем еще дитя,
А к взрослости уже стремишься,
Остановись, прошу тебя
Успеешь с детством ты проститься
Успеешь натереться бед,
Утратив, все, что беззаботно.
Лишь только через много лет,
Взгрустнешь о детстве безысходно.
Ты, рада будешь и вернуть,
Но все, увы, не обратимо,
Останется лишь только грусть,
О детстве некогда гонимом.
И от отчаянья заплачешь,
На куклу детскую глядя
Уже не поиграешь в мячик,
На мягкой травушке двора
Вот сколько прелестей у...

Смешная и смышленая девчонка,
Ты забрала луч света, что со мной был рядом
И как стоит на столике иконка,
Я всем богам молилась, лишь бы жить не с адом.
Люби его как я, не уступая
И подари ему все то, что не смогла дать я,
И покажи ему из сотканного рая,
Все то, что я губила не даря.
Скажи ему все то, что я наверно не сказала,
Смотри так нежно на него, как хочеться желать,
И подари ему закат, который с ним увидеть я мечтала,
Позволь ему с тобою быть, слезой немой ласкать.
И береги его...

Небо грозится и хмурится.
На сердце тоскливо, хоть плач.
Бродит по стареньким улицам
московская осень – скрипач.

Бредет она вдоль по Полянке
асфальтовой, городской,
потом по большой Якиманке,
потом, наконец, по Тверской.

Грустит о денечках погожих
и шепчет: «Ей Богу решусь:
для грустных московских прохожих
сыграю какой-нибудь блюз».

К Страстному бульвару подходит
и, глядя с тоской на людей,
желтеющей веткой проводит
по струнам холодных дождей.

Здравствуй… вот опять судьба
С тобой свела в который раз…
Здравствуй… как твои дела?
Скажи, чем ты живешь сейчас?

Здравствуй… снова этот взгляд
Глаза ведь никуда не спрячешь…
Здравствуй… кто же виноват,
Что вышло так, а не иначе?

Здравствуй… улыбнусь несмело
В лицо любимое глядя…
Здравствуй… как же я хотела,
Чтоб нас опять свела судьба…

Здравствуй… так хочу обнять,
И вдруг ты первым обнимаешь…
Здравствуй… не хочу терять,
Ты сам все сердцем понимаешь…

Здравствуй… это...

Мягкими кошачьими шагами
Моя Муза девочкой босой,
Улыбаясь, ходит все кругами,
Не желая встретиться со мной.
Ах, дитя капризное. Под утро
Ты уснешь, укутавшись в цветах.
А заря, глядя на нас премудро,
Расцветет в лиловых небесах.
Я венок на шелковой головке
Чуть поправлю. Как ты хороша.
Но я знаю все твои уловки.
Ты ведь – моя нежная душа.

В трамвае
Сидят,
Едят
Шоколад
Две милые веселушки.
Не знают
Микроб
Им в рот
Заползёт.
( в перчатках едят дурнушки).
Тут дядя –
Нахал
Сказал – Егоза!
Сними-ка живо перчатки!
Не глядя
Сидят,
Едят
Шоколад.
Достали ещё шоколадку.
Так часто,
Когда
Добра
На года
Желаем мы нашим ближним,
Напрасной
Была
Глава,
Детвора
Нет не глупа, а вредна, что ниже.