Глушить

Мечты остаются мечтами,
Слова остаются словами,
А ты опять на работе горишь
Или, может до полудня спишь...
Попусту тратишь время...
Неся это глупое бремя.
Ты как растение, вот потеха!
Встряхнись, добейся успеха!
Сделай так, чтоб тебя не забыли,
Чтоб любимые тебя любили!
Не теряйся в этой глуши,
Ведь вокруг и так полно лжи!

Звездопад, снегопад, листопад,-
Все к земле моей милой стремится.
Посмотри, к нам снежинки летят,
Снова падают звезды и листья.

Это где-то в ночной тишине
Те миры увяданья и неги,
Снова листья, швыряют ко мне,
Или звезды и дивные снегИ.

И в тумане не пройденных верст
Мы опять в эту полночь стремились
То к сиянию яростных звезд,
То в снегах, согреваясь, кружились.

А на листьях писали стихи,
И швыряли их ветру обратно.
Пусть то золото в пропасть летит,
И исчезнет в глуши...

Все прелести прельсти и отшвырни,
Там, в бездне этой тайна Маргариты,
И пусть летят твои труды и дни,
Останься где-то кем-то позабытой.

И у тебя останется в тот миг
Печальный Мастер, позабытый миром.
Но как же Мастерам без Маргарит?
Сын звездочета будет злым и сирым

Совсем один, а Мастер твой с тобой
В любой глуши он выживет, я знаю.
Его ведет над пропастью любовь.
Ему луна дорогу освещает.

Он пьет вино, он смотрит в эту даль,
Он женщину прекрасную ласкает,
Откуда и зачем его...

Мне сегодня снился сон,
Будто ты в меня влюблён,
Будто вместе мы с тобой,
И живём в глуши лесной.
Что огромный у нас дом,
Ребятишек полон он,
Раз,два,три,четыре,пять,
Сразу всех не сосчитать
Все мы счастливо живём,
Песни весело поём,
Друг без друга жить не можем,
И любовь мы бережём.
.................
Ночь окутывает дом,
Наконец-то мы вдвоём,
У окна с тобой стоим,
Друг на друга мы глядим.
Вдруг ты меня на руки взял,
Нежно так поцеловал,
Прошептал "ЛЮБЛЮ ТЕБЯ",
А потом...

Не думай, что порядочность мешает
Иди с ней напролом, как флаг неси,
Знай: в том пути Сам Бог сопровождает,
Иди с Отцом, молись Ему, проси.
Там, где порядочность, там правда, неизменно,
Там чистота всех помыслов и чувств,
Там, где порядочность, там мир земной нетленный,
Но там, где ложь, там мир духовно пуст.
Не просто быть лишь Богом вдохновенным,
Не просто становиться против Зла,
Не просто быть и твердым, и смиренным,
Не просто Зло сжигать собой до тла.
И будут руки бить и...

Откинув бремя повседневности,
В ночной целительной глуши
Перебираю драгоценности
Хранимые на дне души.
Их у меня не так уж много,
Но больше и не надо мне.
При подведении итогов
Они не падают в цене!
Неважно – молодость иль старость.
Дорога есть.
И я – иду.
Все лучшее –
В душе осталось.
И сердце с совестью
В ладу…

Если ты уходишь – значит, дверь закрой!
Сделав шаг последний, на пути не стой
И не хлопай дверью, словно сквозняком,
Не пытайся спорить больше ни о чём…

Всё, что было в прошлом, ты не вороши,
Не глуши упрёками крик моей души!
Не кляни судьбу свою, не пытайся мстить,
Дай покой душе моей, чтобы всё забыть.

Ты не ройся в памяти, в чём винить меня -
Лучше сделай выводы, чтоб понять себя!
В жизни так случается - разошлись пути
Об одном молю тебя – уходя, не мсти !!!

Романова Р.

Он прятал нож за голенищем,
полушку прятал в рукаве,
ступал кирзовым сапожищем
по мятой ветрами траве.

На большаке подле колодца
испил водицы из бадьи,
ведро сорвали, много солнца
звенит в зените на пути.

Заказан путь ему в деревни,
а тракт уводит на село,
близ старой дедовской харчевни
есть место, в дереве – дупло.

Там можно спрятаться, а после
уйти всё дальше по лугам,
чтобы сложить в болотах кости
назло безумцам и врагам.

Ай, славный мятлик, ай, морошка,
рыдает сердце...

Устала жить душа поэта,
Вся жизнь моя – ночная мгла.
Вдали не виден лучик света,
Тоске нет края и конца.

А в сердце грусть-печаль таится,
Нет сил, идти дорогой мне.
Но светлый путь порою снится,
А днём стою на самом дне.

Когда мечта сгорит, как свечка,
Истлеет в прах и жизнь души.
Плыву без цели я по речке,
Страдать я буду и в глуши.

Вдали не виден лучик света,
Вся жизнь моя – ночная мгла.
Устала жить душа поэта,
Тоске нет края и конца.

Задумка

«Делай ногу», Серёга, потом – разворот,
в тот момент «Мессер» «свечку» под крышу берёт,
не успеешь, уйдёт повтореньем «худой»,
и тогда начинаем по-новой с тобой.

Я боюсь, притворяясь, его проморгать,
клюнет он, когда стану перед ним блефовать,
если раньше – раскусит мгновенно меня,
если позже – подстрелит, не сдюжит броня.

Ты подсветку используешь, фактор земли,
на тебе не написано «кто ты», пошли,
может ты «молодой», немец любит лафу,
в драке немец живой, словно хорь...