Глазах

Ее глаза как жемчуг черный.
Приветлива мила добра.
Да говорит красива и приятно.
Красива как цветок.
Да нежный взгляд ее.
В глазах ее небесный свет.
Любовь и нежность чувств сладких мед.
И нежность гуд ее неповторимо.
Прикосновения рук как бархат.
Прекрасная фигура в ней все прекрасна.
Глаза ее нежны.

Сирень у самых глаз,
Черёмуха у ног…
За поворотом нас
Ещё не ждёт итог.
Но выбор не велик,
Тщеславье сводит рот.
Обожествляем лик
И восхваляем плоть.
Изгиб судьбы крутой,
Не прошибётся лбом.
А как оно с душой?
Потом, потом, потом…
Мельчим и мельтешим
Пред тем, что нынче в моде,
Особо не спешим –
Все козыри в колоде.
Успеется ещё…
Надменно в это верим.
Цепляет за плечо
Не то чтоб возраст – время.
За синие моря,
Отправилась жар-птица,
Сгорели козыря,
И нечем расплатиться...

В жемчужных твоих глазах
переливалась
музыка отражений небес,
где расплескалась
во взмахах ангельских ресниц,
в трансе облаков
гармония оттаявших сердец, —
возрожденная любовь...

Калейдоскоп времени,
вращаясь,
порождает новые узоры
с зажигающимися искорками звезд
в лабиринтах взора;
они завораживающе привлекают,
уводя
в параллельную алхимию невыразимого,
вглубь тебя...

И словно выбрался из туннелей
в рай весны,
в счастливое
головокружение созвучий,
где ноты красны,
белы...

Зачем в мои глаза ты пристально так смотришь?
От взгляда на себе волнуюсь робко я,
Увидеть глубину, постичь их сущность хочешь?
Иль просто посмотреть, где прячется душа?

Порою чувства нам не выразить словами,
Когда ответа ждешь, а я, как сом, молчу,
Мне легче разогнать сомнения губами,
Глазами объяснить, как я тебя люблю.

Язык мой никогда не был красноречивым,
Мне душу открывать Бог научил в стихах,
Ты для меня навек останешься любимой
И именно любовь найдешь в моих глазах.

Как невесомо,
Ты вошла ко мне,
В тишине,
Дома.
Ночь, было поздно,
В городе темно,
А в окно, -
Звёзды.
Я хочу взлететь с тобою в небо.
Взявшись за руки, туда, где не был.

Когда я закрываю глаза,
Ты словно со мною рядом.
Я многое мог бы рассказать,
Но слов здесь и так не надо.

Свет в твоих глазах,
Говорит о том,
Будет гром,
Гроза.
Пусть случится дождь,
Нам домой пора,
До утра,
Ну что ж.
Мы с тобою две большие птицы,
Смогли заново в небе родиться.

08.10.2007

Пионы цвели десять дней пред глазами,
Фонтан, окружая пушистой волной,
А струи им вторили, как голосами,
И что-то хорошее было со мной.

Я просто парила над бездной небесной,
Была на глазах твоих вечер и день,
Ты мне улыбался совсем бесполезно,
А туя бросала прекрасную тень.

Иду загорать – ты выходишь навстречу,
Иду с процедуры – под дверью сидишь,
В бассейне назначу безмолвную встречу,
А ты у стола уж с ракеткой стоишь.

Летит день за днем, то обеды, то ужин,
То крик караоки...

Я говорю тебе слова,
Которых говорить не вправе.
Мы говорим с тобой о том,
О чем не стоит говорить.
Кружится кругом голова,
Ты так прекрасна в кротком нраве,
Я понимаю, в эту ночь
Мы можем что-то натворить.
Вина прекрасного глоток,
Веселый перезвон бокалов,
Веселый перезвон бокалов,
А с ним еще один глоток.
Всему тому один итог.
Ты так давно меня искала,
В глазах твоих немой вопрос,
Что ж я найти тебя не мог?
Дурманят голову слова,
Я что-то глупо отвечаю
Скорей, наверно, потому...

Такие муки!
А погода…- Мне душно.
Кровь его на крест.
Стервятников полно сегодня.
Ни капли влаги нет с небес.

О, эти мухи! Так и липнут.
Толпа. Все ждут его конца.
Мать здесь. «Мария! Сын погибнет!»
Молчит.
Впились шипы венца.

Когда же кончатся мученья?!
Свет солнца жёстко бьёт в глаза.
А он?!
Как терпит?!
За ученье?!
В толпе блудница. Вся в слезах.

Я слышал – с ним она ходила.
Да, хороша.
Он – человек.
А свет в глазах?! И речи мира?!
Ммм. Гной из под распухших...

Когда позади, лишь пепел остывших глаз,
Когда и в твоих глазах остался один только страх.
Уже далеко биенье сердец молодых,
Ты видишь во сне старика...
Так знай, старик этот - ты!

Мерцал лампады язычок
и отражался мягким светом,
и так же мягко пел сверчок
в углу, за стареньким буфетом.

Я с замиранием души
смотрел на образ Девы строгой,
она шептала: "Не греши!"
и улыбалась мне – ей-богу!

Я видел добрые глаза,
они на мамкины похожи
и когда не были в слезах,
в них огоньки блестели тоже.

Ей обещал и много раз,
что никогда не согрешу я,
а сам грешил, грешу сейчас,
но я лампаду не задую!