Глаголя

Я гражданин страны Цейтнотия,
Глотаю на ходу мелодии,
Целую на бегу любимую,
Не отрываясь от мобильника.

Рассталкиваю всех в автобусах,
В очередях и людных оффисах,
Лечу на сумасшедшей скорости
Машиной неотложной помощи.

Мечусь как одержимый манией,
Кричу все время" до свидания!",
И сплю часа четыре ночью я
Как и все жители Цейтнотии.

И если вы меня вдруг спросите:
"Куда вы все-таки так носитесь,
И вообще еще как дышите
И как свои стихи вы пишите?

Я на бегу заулыбаюсь вам...

Это новое чувство под номером семь...
Все другие успешно за скобки выносим.
В скорый поезд садится уставшая осень.
На вокзальном табло продолжают висеть
три застывшие слова, но гаснет «люблю»
(вот глагол, приводящий к скачкам напряженья!),
и любовь превращается в опустошенье,
и «Прощаньем славянки» сменяется блюз...

30.10.2002

Как чугунные слова,
под жарынью вдохновенья,
отливаются в прекрасные глаголы,
Так и радости ручей
двух влюбленных, на мгновенье,
превращается в морей бурлящих воды.

Как бездушный камня стан
обрастает гладкой формой
под присмотром рук творца,
Так и слову уст влюбленных
ты внимаешь слухом полным,
будто речи мудреца.

Из-за небес пришёл, задал вопросы,
Соприсущи в трудный час -
Как крестятся в грозу матросы,
Помолившись, каждый раз?

Не замаявшись с ответом,
Крест, воистину, ношу в душе,
Поделился таенным сюжетом,
Под горящим светом, при луне.

Ангел шепчет мне глаголы,
Расправив крылья, сторожит не зря,
Как бы ни резвился мир суровый,
Пишу отчёт, довлея, не спеша:

Игрой сердечною жива душа,
Склонна к прекрасному в устоях,
Сумеет сразу распознать толпа –
Песню о любви в покоях...

зарисовка первая...

Ворона на дубу слагала вирши...
Готовился трёхсотый бенефис...
И критики на старую стихиршу...
Поблизости послушать собрались...

Затейливо сплетаясь в ветви дуба...
С подножия доверху пастораль...
Все ожидали как большого чуда...
Услышать в заключение мораль...

Как бы елеем сверху и басистый...
Чуть шепелявил старенький глагол...
Конферасье назначен был речистый...
Молоденький ободранный щегол...

Он говорил что слаще нет услады...
Послушать...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...

Мелькают жизни в ритме вечных плясок
Открыты темы фетиши раздольной
Согнулась мудрость головой покорной
Признавшая порочность блеклых красок

Не понята, оплёвана словами
Но в сущносте своей безмерно выше
И в проявлениях своих всё тише, тише
Глаголит истину, мудрейшими устами

Снимает пыль из книги вечной жизни
Возводит храм души на поле брани
Отдавший сердце родине-отчизне
Оставшись духом из брони и стали

Находит путь в людских хитросплетеньях
Вгоняет в краску мелочных профанов...

Как только соберусь зажечь глаголом
Сердца людей, заблудших в трёх соснах,
Сейчас же объявляются крамолой,
Рифмованные мысли, мать честна!

Сбегаются все скопом, с криком: Что ты,
Царапаешь дерьмо, мил человек?
Чело холодным намокает потом,
И хочется в тайге дожить свой век.

Спасает то, что я отнюдь не гордый,
Прицельных в душу не страшусь плевков.
Смеюсь в обезображенные морды,
Тех, кто считает всех за дураков...

Я оставил в Тебе нечто с скромною подписью «new»
В уголочке души, где-то снизу, у самого донца.
Я растаял в Тебе и оставил в Тебе полынью,
Ожиданье тепла, возвращенья полярного солнца.

Уходя – уходи. Без оглядки. Под пение вьюг.
Прочь отсюда. Один. Под полярных буранов напевы.
Ни о чем не жалея. Все дальше и дальше. На Юг.
От Мечты. От Любви. От Полярной своей Королевы.

Если я был не прав, Королева, попробуй простить.
Я покинул Твой край. Я же Кай. И поэтому каюсь.
Ты сказала, что...

Греет душу твой восход,
Тлеет розовым рассветом.
Я шагаю, я утоп,
И спасён одним приветом.

Нас метелью осыпало,
Рвали плоть осколки льда.
Полынья уж замерзала,
Но любовь к тебе спасла.

Доброты крылатой веру
Я в груди своей хранил,
Что раскроют тучи сферу.
В созерцаньи чувства лил.

Но случилось, после грома, -
Ветер листик подхватил.
И уже ты вне глагола,
Что твой слух бы утолил.

Как луна, средь чёрна неба,
Ты загадочно проста.
Твоего я жду привета,
И...