Геологическому младенцу

Лошадка, конек, сердце, одеяло и материнства
святость, август, грусть, и приближенье, холодов
та Русь, что Киевской зовётся, с давних пор, а нам
надеятся, мечтать о счастье, о том, что будет и Его
участье, в судьбе младенца, в их и в нашей, а всё
равно, тепло уходит, успенье близко, нами торит
тех истин и печали стон, а бабье лето впереди, кор-
роткий всплеск, пред окончаньем, и принципа не
поломать, а ять, та твёрдость, неустанна, а нас
сломать, легко и рьяно, то окружение спешит...

Вновь проводы очередного лета,-
Всему и здесь своя пора дана!
И в сердце грустная щемящая струна
Волнует личной песней недопетой ..

Неподражаемо естественно прощаясь,
Краса земная празднует итог!
Уж к новой ипостаси приобщаясь,
Соединяет Устье и Исток
Реки Великой с трепетным названьем,
Журчащим и звенящим в жар и стынь, -
Рационализатор по призванью
Ритмично-многоплановая Жизнь!..

Прощается Природы златокудрость,
Укладываясь к Вечности ногам,
Легко и царственно, почувствовав...

Зачав от неба, колеса, невесты в слёзы,
кто отец? поможет выкормить, младенцев?
и дождь пошёл, на их главу, потоком смыв,
в овраг, мужчин, что так беспечно небом
стали, невест земли, чтоб не бросали.

Как, однако, уютно, прохладно и скромненько!
Покрывало – по грудь (но зачем – до лица?)
Ярко светится лампа окна спецприёмника.
Надпись МОРГ. Отыметь бы того подлеца!

Всё, что помню – резня в кандагарском чистилище,
Нас зажали в тиски, нас стирали с земли.
И последняя милость на этом судилище –
По-афгански пропетое жуткое «пли!»…

…Покрывало – с лица! «Кто живой, если слышите!»
Налетели врачи, обнимали меня:
«Вы, солдат, как герой, двадцать лет еле дышите
В летаргическом сне с...

Я живу в пробирке,
С биркою на шее —
Крохотный человечек,
Подопытный номер такой-то.
Со мною все можно
Сотворить;
После лоботомического сокрушения
Ничего не стою,
И жизнь — сплошное лишение.

Меня в пробирке
Нагревают,
Растворяют,
Испаряют,
Смешивают,
Переливают
Туда-сюда...
Взвешивают.
Не выпадет ли в осадок слюда?

Это еще младенцем
Меня мама продала науке:
Зачем в семье бедной
Лишний рот?..

И вот,
Я — жертва логики.
Если помру, то не от скуки,
А принесу пользу...

22
Не стар я! Что мне ваши зеркала!
Ведь сам-то ты, возлюбленный мой, молод.
Покуда Время твоего чела
Не бороздит, не чую смертный холод!
Да, у меня краса твоя в цене
И сердцу моему есть оболочка:
Оно - в тебе, как и твое - во мне,
Засим тебя не старше я - и точка!
Храни себя и ты, как я себя.
Не о себе, но о тебе радею:
Твое сердечко я ношу любя
И, как младенца, нянчу и лелею.
Но знай: коль горем ты мое замучишь,
То своего обратно не получишь.

Упадёт на землю жёлтый лист,
Золотом под ноги ляжет нам.
Воздух как слеза младенца чист,
От земли идёт пар к небесам.

Скоро осень в зиму перейдёт,
Вода в лужах за ночь подмерзает.
Коркой тонкой, ломкий на ней лёд,
Утром солнца лучик отражает.

Отпылает осень листвы жаром,
На прощанье дождиком всплакнёт.
Зима снега белым покрывалом,
Лес укроет, он под ним уснёт.

Будет он зимой в мороз трескучий,
Ждать весны и о тепле мечтать.
А зима снежком из серой тучи,
Его будет нежно...

Полынь рта, снег волос, ветер пальцев,
заплаканные солнцем глаза младенца, пустыня глаз мудреца.
В скупой, дребезжащей серостью осенней системе координат,
наскребаю сведенную сталь струны в окне уходящего поезда света.
Кричащие кошки, где-то рядом, их металлического скрипа когтей
ищет глиняная дощечка души.
Стреляю метафизической скукой волхва в каменное сердце ноября,
в вырванные волосы светила, в слепоту небесного ока,
в охрипшие связки ворон на проводах ветра.
В невзрачном небе...

Рябь бежала по тихой реке, а по телу разряды стихии,
И она утопала в грехе, и прощали наверно грехи ей.
Эта девственность, как ручеёк, что впадает в открытое море,
Страсть гулящая ей невдомёк, нота тонкая в гиблом миноре…

Ей любовь предлагали взамен, и меняли на тело и ночи,
Утопала она и сей плен, был неистов и не был порочен,
По утрам просыпалась одна, кофе горький в руке сигарета,
Подымавшийся дым не со дна,с губ слетал в откровенье рассвета…

Обжигала, глотая печаль, опиваясь...

Пророком родиться не надо,
Чтоб истину зреть на земле.
К нам нечисть явилась из ада
Верхом на поганой метле.

Прославило лютое время
Тиранов нерусских кровей,
И правит злодейское племя
В краю златоглавых церквей.

И множится нощно и дённо
Смертельная жатва врагов –
Мильоны детей нерождённых
И сжитых с земли стариков.

Сородич! Расправивши плечи,
Любую мы рать разобьём.
Довольно терпеть эту нечисть,
Пора угостить их дубьём!

Кровавой орде каннибалов
Набат колоколит: «ДО-ЛОЙ...