Где ж ты счастье моё

Устало бродит по дворам
Дождливо-хмурый, серый вечер
Не вкусный как портвейн «Агдам»
Холодный – как… случайность встречи
Стучится каплями в окно
Плюётся в скважины фрамуги
Снимая пегое кино
Глухонемое от натуги
Блестит в фонарных жемчугах
Усталостью собачьей своры
И замерзают на стволах
Его пернатые тапёры…

Оторванных листков календаря
бахромчатая пачка под резинкой,
холодных стёкол пресные слезинки
над белой колыбелью января.
За льдом навзрыд заплаканных окон
зима, иззябнув, слушает, нахохлясь,
сквозь половиц скрипучую рассохлость
дверных петель охриплый баритон…

Как филигранно-изощрён мой быт,
как он певуч, и красочен, и значим.
Как недоступен холодам собачьим
мой дом, бесценный баловень судьбы.
Глазурных плиток тёплый терракот,
как шёлк щеки в касании случайном,
в порыве нежности...

В отношенье амазонок
и мифической стране
ихней даже и спросонок
я могу сказать вполне,

что погибли те в разврате,
а не в войнах потому,
что тягаться с нашим братом
не сумеют по уму.

Я, конечно же, не Тёркин,
не Суворов, не де Сад,
но сражаться с амазонкой
только в шашки буду рад.

О, Жизнь! Вновь чувствую во всём
Твою Премудрость, Силу и Доверие!
Для каждого Секрет Твой припасён,
Индивидуально всяк перепроверен он!

Я верю в Благо, посланное мне,
В любом лице, в различной ситуации,
Обыгранное на Божественной Волне,
Ведущее вперёд от деградации!

Так доверяя радостно и впредь,
Бесспорно чту Тобой я подарённое,
Учусь, прочувствовав себя, предусмотреть,
Не жить страстями недо-покорёнными!

Благослови ж решительный мой шаг
К отрыву от столь долгого засилья...

Уйду и ты лишь помнить будешь,
Улыбку, голос мой и взгляд.
И об обидах враз забудешь:
Плохое, вслед не говорят.

Мечтаем все о лучшей доле,
А в жизни всех своя найдёт.
Нашел в цветах всё, жизни поле,
Без крыльев — сердцем знал полёт.

Пусть кто-то ищет поезд жизни,
И свой, плацкартный вагон в нём.
Не нужно роскоши мне лишней,
В чём рождены, в том и уйдём.

Уйдя, не взять с собой и малость,
И глупо всё к себе грести.
Я счастлив — зависть я и жадность,
Не ведал на своём пути...

Крики и вопли в доме моём,
Здесь вся семья, мы клёво живём.
То тишина, то страшная глупая буря,
В этой квартире, нет ничего, кроме осознанной дури!

18.02.96.
Б.К.Н.

Не ищу я давно понимания,
Не желаю давно я похвал.
Надоели мне мысли метания,
От пустых разговоров устал.

А душа во мне бедная мается,
И занозой опять боль в груди.
Ритм сердца опять мой меняется,
Ты стучи, замирать погоди.

Ты стучи — я не сделал всех вздохов,
Что отмеренно в жизни судьбой.
Ты стучи, даже если мне плохо,
Даже если ты в ссоре со мной.

Даже если ты мной не довольно,
Иль обижено миром людей.
Даже если дышать снова больно,
Ты в груди стучи дальше моей...

Комната проткнута иглами света
Сквозь ограниченность жалюзи:
Распараллелен-
всполох рассвета..
Развертикален-
контур двери.....

Воздух нарезан на порции вдохов
Запахом вспрыснут-
горчинкой кофейною...
На подтанцовке-
турка и зёрна...
На озвучании-утро осеннее

Ах как жалко что время кончается,
И уже не успеть, не успеть.
О грехах жалеть поздно и каяться,
На них точку, поставит смерть.

Во мне страха уж нет пред нею,
Ей спокойно в лицо смотрю.
Час придёт, в ночь уйти сумею,
Взяв заката с собой зарю.

Там в ночи зажёг звёзды песней,
И душою уйду я к ним.
Отыщу наконец там место,
Где я буду для всех своим.

Не кричи снова небо птицей,
Не рыдай обо мне дождём.
Этот мир нам всего лишь снится,
Из него все в другой уйдём.

Не грустите...

Время моё, как полоз с линькой годов,
Всё уползает дальше до предъявителя.
Вроде не нужен голос, так что без слов.
Можешь не слушать больше, если ты мнителен.

Видел, как змей глотает просто еду?
Так я себя съедаю до бесконечности.
Свито кольцо, чтоб вырвать с ним и чеку,
И ощутить блаженство длительной вечности.

Поздно, когда есть время,- ну, тьма и свет.
И опоздать возможно в сиюминутности.
То, что нельзя понять, - ну, пусть будет бред.
Только мыслитель может выйти из мутности...