Фурия

Не царствие приидет, но юдоль,
А милости иной мы и не ждали,
Во честь любви одной точащу соль
Всю изольем, по нам уж отрыдали.

Тебя здесь примечал безбожный тать,
В меня влюблялись мертвые царевны.
Нас будут благострастно почитать,
Елику стоны смертные напевны.

Литургии святые отзвучат,
Сомкнутся озолоченные губы,
И Господе удивится: молчат
Земные и архангельские трубы.

Классический октябрь не перейти,
Сколь немы окарины и цевницы,
Пусть хмель прекрасит червные пути
Ко...

Во льдах сердец, в сих глыбах плитняков
Не высечь и во имя искупленья
Сокрытые склепеньями веков
Святые искры вечного моленья.

Гранил их серный дождь, летейский вал
Онизывал свечением узорным,
О тех воспоминать, кто забывал,
Чтоб все могли пред огнищем тлетворным.

Бездушные теперь гробовщики,
Глазетом ли украсить наши гробы,
Хоть розовые паки лепестки
Идут ко винам августовской пробы.

Нам отдали цветы свой аромат,
Как грянем в барбарийские кимвалы,
О Боге всплачет горестный...

Пролетают машины -
Шелестят только шины,
Пеленой нависают -
Облака.
Вниз и вверх я волною -
Солнце вместе со мною,
Щуря глаз, уплывает
На закат...
И усталые фуры
Ветер встречный понуро
Рассекают, как море
Корабли,
Чтоб ко сну не клонило -
Вспоминаю о милой,
Я вернусь очень скоро,
Только жди !

ПРИПЕВ:
Всё бегут километры,
Звук мотора, шум ветра,
Далеко до родимого крыльца.
Всё же кончится трасса -
Я устрою всем праздник...
Но дороги не видно и конца.


За окошком...

Приближение к зеркалу

Весна твоей жизни совпала с весною,
Венцы филармонии Бах осеняет,
И плачут над каждой органной трубою
Заздравные свечи, и воск их не тает.

Над пурпурной тяжестью бархатных кресел
В сребристо-линейном ристалище зала
Горящею радугой реквием взвесил
Электроорган векового накала.

Он помнит величье и свечки иные,
Ручейную сладкую негу вотуне,
Бессмертие любит изыски свечные,
Червовые искусы в черном июне.

Давно извели бедных рыцарей дивы,
Какие спасать их...

Эй шофёр куда ты гонишь?
По дороге столбовой.
Неужели смерти хочешь
И не встретиться с семьёй.

Ты катаешься по свету
А кабина дом родной.
Закури брат сигарету
И сверни в "карман" пустой.

Что там ждёт за поворотом?
Неизвестно никому.
Может друг с разбитым "носом"
Дальше ехать не к чему.

Сотни, сотни километров
Вы прошли за кругом круг.
Было много и "залётов".
И мужской интим недуг.


Дома ждут, жена и дети
У него и у тебя.
Ты как друг за всех в ответе
Помнить будешь их...

Скорее поправляйся, до тепла
Напрасно не болей, займёшься бегом
Здоровым организмом расцветёшь,
Побольше спи, и по часам обедай.

Надеюсь, свернёшь горы за уют
Прости, что я не тот, кто ищет взглядом
Кто, бережно укутав, варит суп
И заставляет кушать, словом, - надо!

Целуя осторожно в тёплый лоб,
Ни как отец, ни словно брат, ты знаешь…
Как муж, способный развернуть омлет!
«Любимая, не кипятись, растаешь!»

Прости, теперь всё валиться из рук
Представил, как с больными обходиться...

В узком проулке встретились фуры.
Нельзя разминуться в проулке никак.
Долго махали руками фигуры,
Пока не забрали фигур в автозак.

Н.В.Невесенко

Сага обвального времени

В зацветших дырах знак юдоли
Я различал и горний свет
Ловил рукою. Счастья нет
И в наше время общей воли.

Мой голос глох, и разговор
Не слышал Бог. В мозгу и ныне
Столб светит, как мираж пустыни,
Дедовник увивает двор.

Через порог -- и упадешь
Туда, где черти строят рожи,
Яйцеобразной формы рожь
Растет на рожках жабьей кожи.

Сливаясь, краски Радклиф вдруг
Чернили блеклую картину,
И помню я гончарный круг,
И вязкую я помню глину.

Чужда ей времени...

Август, 42 в тени, ещё не предел, (раскашлива-
йся), раскалённый асфальт, белая разделит-
ельная полоса, редкие дорожные знаки у обо-
чины, справа, на стерне "гигантские" цилиндры
пересованной соломы, разбросаны невпопад,
жёлтое на жёлтом - отпад, слева арбузы и дыни,
зелёнными и жёлтыми пирамидами ядер, слож-
ены в полевой траве, дальше подсолнух тебе и
мне, отцвёл, пригорюнился, опустил шляпки, не
следит больше за солнцем, упёрся взглядом, себе
под ноги, созревающими зёрнами...

Огнь тепличных цветов, сих карминовых залов уют
Полюбить ты смогла и не знала в безумные годы,
Что гранили валькирии нашей тоски изумруд,
Звезд оправы украсив им и смертоносные оды.

Освященные скорбью, туда полетели они,
Где умеют ценить безупречные эти размеры,
Где величье двоится и комкают лед простыни
Отраженья, а вечность изящные любит манеры.

Но изящество стоит бессмертия, красным в желти
Золотистой мелком ангелочки увеченных значат,
Красоты не прощают камены, а ты их прости...