Формы

В нарисованных лицах прохожих
И в безумном различии масок
Я ищу на тебя похожих
Но твой образ незнает красок
Среди взглядов задумчиво нежных
И фигур разных форм и размеров
Глубину твоих глаз безбрежных
Я ищу в многоликих примерах
Я ещё совершенно не знаю
Как ты где да и с кем пожалуй
Это мелочи... я мечтаю
Ты загадочностью побалуй..

В день февральский,
ставший красным, а не серым,
В день, который мужикам всего милей,
Пью за армию, за русских офицеров.
Это значит – и за старших сыновей.
Лейтенанты, капитаны и майоры,
Вы – опора,
вы – надежда и уверенность страны.
Будут песни, будет хлеб,
не остановятся моторы,
Потому что у России есть достойные сыны.
Вам, конечно же, служить сейчас труднее,
Чем служилось мне, ушедшему в запас.
Власть который год никак не поумнеет.
Держит в пасынках и в чёрном теле вас...

Из кафе под шафе подкатила.
Он стоял не дыша, сильно пьяный.
"Я полгода за ним наблюдала,"
Ну и дохлый, скотина, весь рваный.

"Я со многими раньше встречалась,"
Ой, что было! В ТВ не увидишь!
Да и с кем только не целовалась...
Если скажешь, надолго обидишь!

Написал для меня на бумажке:
(говорить просто не было силы)
"Я здоров. И в кармане есть справка,
"Отрицает любую заразу."

"Длинный жезл" между ног "держит прочно."
Хоть висит колбасой неварёной
"Будет в форме всегда - это...

В час восстания, грозный и дикий,
По колено в крови гуляй,
Но запомни закон великий:
Русский, в русского не стреляй!

Будет знамени красный сполох,
Чёрно-жёлтый и белый стяг.
Нас кремлёвский политтехнолог
Станет стравливать, чуя страх.

Ты отравой обманов дышишь,
Только мыслями не петляй.
Нас так мало осталось, слышишь –
Русский, в русского не стреляй!

Этот лозунг простой, бесспорный
Пусть в бою утвердят стократ
И соратник мой в форме чёрной,
И спецназовец, и солдат.

В...

А помнишь, любимый, как летним деньком
Валялись с тобой мы в траве луговой?
Смотрели на небо, где диск золотой
В зените стоял, согревая теплом.

И ветром гонимы неслись облака,
Причудливых форм нам рисуя узор.
Волшебными звуками полон простор,
Шуршанием ветра, игрой ручейка.

А помнишь, как бегали мы босиком,
Пытаясь руками ловить мотыльков?
Как слушали вечером пенье сверчков
И как целовали друг друга потом.

А дальше мы вместе сходили с ума,
Дыханьем любви переполненных фраз
Ты...

Когда засыпают последние звёзды,
и утренний свет заливает эфир,
глазам открываются синие вёрсты
в неведомо близкий загадочный мир.

Трепещут мгновенья в рубиновых красках,
и как лепестки от малиновых роз,
ловлю на ладони волшебную сказку.
Росою на них – благодарность из слёз.

Хвалу посылаю твореньям Бессмертных
за то, что вдыхаю зари аромат,
за то, что в просторах сиянья, безмерных
струится Любовь безо всяких преград.

Она в синеве, в свежем ветре рожденья
причудливых форм...

В этот день было столько радости,
Сколько не было всю войну,
Люди плакали не от слабости,
А от гордости за страну.

В этот день распускались розы
И шальная цвела сирень!
В этот день отшумели грозы
Самых срашных военных дней!

Люди плакали и смеялись,
Вспоминали дни фронтовые,
И на радостях обнимались
С незнакомыми, как с родными!

Будто не было больше скорби
И оставлены все печали…
Офицеров в военной форме
На "ура" на руках качали!

И забрасывали сиренью,
Позабыв все былые...

По кремлёвской по брусчатке
Как-то ноги прогульнули
Ева Браун со овчаркой,
И Адольфа вспомянули.

Со вполне арийской миной
( Аж собака задрожала)
- Помнишь, милый? Помнишь, милый?! -
Ева вымолвила с жаром. –

Как жуя салат без соли,
Вылезая ли из ванной -
Всё ты вслух частенько спорил
Со Иосифом коварным?

После Курского конфуза,
Помнишь, выпалил сатрапу:
« Всё равно не быть Союзу,
Как отсохнет твоя лапа!»

Мол, поддайся, окаянный,
Ведь загнёшься - всё без толка:
Дуракам...

Я к вам приду из звездной пыли.
Я ангел дня ,я ночи темной бес
Я тот кого давно убили.
Я луч во тьме я вновь воскрес.

Я пламя лижущие небо.
Я лед смыкающий уста.
Я издыхающий от бега.
Я страсть, я гнев, я простота.

Я выстрел в дивной тиши ночи.
Я тень, я миг, я стон веков.
Я гром, который не грохочет.
Я крик, застывший в горле вдов.

Я грех, я сон, я покаянье.
Я след оставленный от пут.
Я эхо запоздалого признанья.
Я юность, я любви недуг.

Я познавание галактик.
Я...

Как Гауди, маэстро форм природных,
Леплю из света летнего июнь
Пред ритуальными кострами городского
сна.

Качает солнечный валун
тяжелый привкус духоты
по магистралям шумным,
И пелена
из лиц
встает перед глазами.

Ноздри, рты
глотают жадно пыль,
спеша насытить легкие полуденным
дыханием забот.

Картина
достойная и Дантевского Ада.
Вечерняя бравада
прохладных закоулков,
лишь оттянет раннего рассвета
окрик гулкий,
что раненную ночь на части рвет.

Когда леплю из света...