Философская

Когда увидишь ты меня в рубахе
Искристо-белой, как ромашки цвет,
С крестом под ней - мой верный амулет,
И головой, впитавшей запах плахи,

Впусти в свой сон.. Я для тебя спустилась.
Не разбужу.. Еще далек рассвет.
Скажу: "Меня на этом свете нет..
А больше ничего не изменилось."

Плачь на меня, небо,
Залей мои жаркие свечи..
Но ничего не требуй.
Душу мою не излечишь.

Мне ни о чем твои слезы,
Будь ты стократ мудрее.
Ни наживо, ни под наркозом
Душу мою не согреешь.

Не говори со мной, небо, -
Меня гнетут диалоги.
Был ли смысл или не был -
Важно ли в эпилоге?

Не наблюдай меня вовсе!
Сгинь! Отвернись! Исчезни!
Чтоб встать, не земные оси -
Нужен остов железный!

И не услышь мои стоны.
Мне кислорода мало
Без того, кого бесцеремонно
Ты у меня...

Две попытки сбежать,
Больше - что-то понять и умыться..
И не раз - суицид, остановленный грубой рукой.. -
Так слепая душа
По застенкам холодной темницы
Разбивается вкровь, получив приговор роковой.

Кто тебя заточил,
Быстрокрылая белая птица?
В чем повинна ты пред беспощадною жизнью-судьей?
Кто полет обрубил?
Кто позволил такому случиться,
Что свобода и высь - за колючей тюремной стеной?

Оперения шелк
Обменяв на казенную робу,
А безумства парящего миг - на обратный отсчет...

Проходи, не стой же у порога..
Подойди ко мне еще поближе.
Не страшись, что я тебя не вижу,
И поговори со мной немного.

Знаешь.. Я еще все слышу ветер,
Как тогда.. Сквозь шлем и прямо в сердце,
Обжигая консонансом терций... –
Это он теперь за все в ответе.

Видишь – сумасшедше–пьяный всполох
По сей день в моих глазах искрится,
Отражаясь в незнакомых лицах,
То ли солнца, то ли счастья полон..

Слышишь? Смех мой снова серебрится
В небе.. Нет, не здесь. Гораздо выше.
Он тебе...

Твои глаза рисуют дождь.
Художник нынешней картины.
Чего же ты в рисунках ждешь
И сколько плакать без причины?
Губами нарисуешь том
Неизданных, невыплаканных слов
Опишешь в томике своём
Про мир любви в потоке снов.
А слезы капли на витринах,
Той выставки, твоих картин
К чему слова,в слезах причина
Ведь холст на выставке один.
Твои глаза всё дождь рисуют
Рисуют ливнями, в дождях
И чувства перед ним пасуют
Сдаются. Чувств не бередя.
Прикрыв материей картину
И утерев слезу с лица...

Там, где дождь заметает следы,
там, где ночь упускает из вида,
будто тонет что-то внутри;
за фольгою воды – дна не видно…

Скисших луж городская роса
берёт в клещи свинцом многоточий,
незаконченных фраз пустота
подметает промозглую площадь.

Светотень пожелтевшего сада,
переплавив палитру на грязь,
с чертежами панельных фасадов.
срифмовала арабскую вязь.

И за всей этой пошлой тоскою,
горизонт подтянув, дышит осень,
а поодаль – мальчишка босой,
это я, и в руках моих – пропись.

Забывая дышать

Ныряя глубоко забудь про воздух
Будь растворенным долго
Над бездной пари
И когда все забудишь
Когда шум внутри смолкнет
Жемчужину сможешь найти

Своим перламумутровым светом свети

Покинутое поколение
Заблудившиеся дети
Обманутое поколение
Общаются через инет и сплетни

Они не умеют петь под гитару
И встречать в палтке рассветы
Они не знаю про Чегевару
И смеяться от любви в небо

Это время сейчас такое
Быстрое и бессмысленное одновременно
Дети будущее наше золотое
Будем молится за них вредных

У гусеницы нет проблем с массой
Ешь все подряд, набивай брюхо
Заснула – проснулась
Красавицей стала
Грациозная бабочка
На цветочек вспорхнула
- Ах, вот я какая!

Сладко спала добрая толстушка
И снился ей этот сон прекрасный
Урчала... и обнимала подушку
И чувствовала...
Она одно большое счастье!

Центр тяжести –
мягкая поступь кошки
в тихом вечернем свете.
Сердце уюта –
тёплый бокал вина.
Для полноты букета –
прядь женских волос
на пальцах.
Невольно
обманываю себя,
что так было и будет.
Но пепел на чёрных висках
бесцеремонно
падает на пол.
Прохладно.
Время пить чай.
Разглядываю
пурпурные капли вина
в области сердца
на белой рубашке.
Не отстирается.
Минуте молчания
в рамках минуты
становится тесно.
Мягкая тень кошки
теряется за портьерой
осеннего занавеса.