Фарисейская мода

Наше время. Франкфурт-на-Майне.
Три часа. Ночь. Город спит.
Тишина. Вроде все спокойно.
Только душно. Жара стоит.

Это лето выдалось жарким.
Так уж не было двести лет.
И рассказ этот будет ярким,
Ибо полон он жизненных бед.

Сколько лет город жил спокойно?
Сколько лет он не знал войны…
Все тихо пока. И невольно
Мы уверены, что правы.


ЭПИЗОД 1

Две маленькие девочки лет десяти –
Сара и Майя, и их щенок Джек
Шли на заброшенную ферму и по пути
Смеялись и менялись обертками...

Как трещины по камню жаркому бегут ненужные слова,
Как птичьи трели суетные вместо одной протяжной коды,
Взглянуть тебе в глаза и вновь понять: "Опять права",
А я, излишне беспокоясь, вновь ищу себя в оценке новой моды.

И не изменить уж то, что ранее изобретено,
И не убить уж то, что захлестнуло тёплою волною.
Тебя обнять, поняв неправоту, и прошептать одно:
"Не пленник и не раб, но я всегда с тобою".

Смотри, куда смотрю я, и пошли,
И не бери ненужное, всё нужное уже с...

Весенний снег в плюс десять, кормящий колдовством
паучью сеть холодного рассудка, микробов рядового сна.
Развернутое сердце строкой упанишад.
Тугая нить причин и следствий разрывается хлыстом,
бьет пробужденьем по устам,
что вишней новобрачной нырнут в апрельский сад –

взойдут словами без резонов, оснований,
но, содержащими в себе намек природных глаз,
что наша жизнь и наша смерть, лишь данность эпизода,
что наше все – ничто и для всего мы малость,
горсть пепла в турбулентности...

В тени прохладно, хорошо...
Идёт стакан вина по кругу.
Здесь каждый лезет за душой,
Чтоб показать её друг другу.

Беседы мирные у нас,
Тряхнул сосед мой головою,
Но я молчу, ведь я сейчас
Уже не здесь, уже с тобою.

Я предвкушаю шум листвы,
Вечерний лес и чьи-то руки...
Движеньем пьяной головы
Я забываю о разлуке.

Я далеко, далёк мой дом,
Но одиночество не в моде,
Когда улыбки, смех кругом,
Стакан вина по кругу ходит.

Однажды, теплым, нежным летом
Я отдыхал от всех затей.
Луна висела амулетом,
Оберегая от страстей.
В те дни я видел сон ужасный:
Впотьмах на ощупь шёл вперёд,
Но каланчою Некто властный
Перевернул наоборот
Мою истерзанную душу,
Пульнув её окурком в лужу!
Я стал душой, внутри же — тело...
Пустой, бездушный истукан
Издал истошный вопль смело
И угли сунул мне в карман...
Душа горела! Глянул вверх!
И что увидел: вместо солнца —
Каракуля! И мерзкий смех
Заместо песен раздаётся...

Купола... Купола...
Как грибы вырастают.
Этот бизнес всегда
И везде процветает.
Кто-то болен душою,
Чье-то сердце разбито,
Кто-то ищет покоя
От слепящих софитов...
Надеваем личины,
Сущность спрятав под ними.
Мода- чем не причина
Поклоняться святыням?
Церковь рада принять
Всех дары, без разбора.
Да и как различать
Праведника от вора?
Впрочем, разницы нету.
Можно зря не стараться-
Нарушай все запреты
И греши.Только кайся.
Засосали грехи
Нас в смердящей трясине,
Откупиться...

Душе моей поэзия нужна,
Но жизнь полна злокачественной прозой.
Такие вот настали времена –
Как без лекарства ежедневной дозы,
Страдает недолеченный больной
Болит и чахнет нынешней весной
Моя несовершенная душа.
Мне лирика нужна, чтоб ей дышать.
Мне нужно то, что стало дефицитом.

Мне не хватает чувственных стихов.
Рифмует прозу разум в ноутбуке
И кажется, шедевр почти готов.
Всё грамотно и четко, по науке.
Глядят на строчки ровные глаза.
Им очень просто что-то доказать,
Но сердце...

Урбанистические джунгли, где слепо бродит спящий разум,
Средь этих улиц, тихих, шумных, ты затеряться можешь сразу,
В потоках разных информаций иным и компас не поможет –
От истин и до инноваций ведут дороги. Очень сложно
Понять, что вымысел, что правда, что стоит нашего вниманья,
Что – наказанье, что - награда, что – радость счастья, боль терзанья,
Что – близко к сердцу, что - в корзину, что изучить, о чем поспорить.
И ты бредешь дорогой длинной, дивясь и фауне, и флоре,
Дивясь...

Уходящая женщина молча шла в никуда,
Может быть на мгновенье, а скорей навсегда.
Бросив взгляд сожалеющий, а быть может нет вовсе,
Просто бросила взгляд, просто было что бросить.

Просто где-то была и любовь, и надежда,
И как мода ушла, с устаревшей одеждой,
Просто очень устала ждать все эти года,
Все, что жизнь насчитала, унося навсегда.

И счастливые дни, и принесшие боль,
Уходящая женщина, уносила с собой,
Все, что жизнь ей дала, от любви и до горя,
Меч Дамоклов взяла...

Однажды шел по улице домой,
Сверкало солнце в небе на заходе,
Шагал неспешно и махал рукой,
В одежде, что уже не в моде,

Вдруг на березу плюхнулась ворона,
Помяла на ветвях листву и закачалась крона,
«Ах, неуклюжая тетеря,
Как можно так летать, ты будто из берлоги зверя»,

Я сделал два шага вперед
И в этом миг Ворона сделала налет,
На голову мою пыталась лапой встать,
Оставив на затылке лапы, жесткую печать,

Через ворону кто-то счел меня предупредить,
Чтоб я не пил и не курил...