Фаберже хвала

Ну, что? Тебя нежданно обругали?
На высоту твою не посмотрев?
Бесцеремонно взяли и сказали,
Твою гордыню, честь твою задев?
Несправедливо, непристойно, грубо
И неожиданно, прилюдно, без причин…
А знаешь ли, за что все и откуда?
Кто оскорбленьям Высший Властелин?
Кто дал слова, Кто место обозначил,
Дал день и час, заставил говорить? –
Сам Бог-Отец, по Плану, не иначе,
Открыл тот рот, чтоб словом метким бить.
Скажи: за что? – Да есть тому причина.
Когда б гордыню хоть едва убрал...

…Как сердце жмёт, когда над осенью,
Хоть никогда не быть мне с ней.
Уносит лодкой восьмивёсельной
В затылок ниточку гусей!..

Т О С К А

Загляжусь ли на поезд с осенних откосов,
Забреду ли в осеннюю деревушку –
Будто душу высасывают насосом,
Будто тянет вытяжка или вьюшка,
Будто что-то случилось или случится –
Ниже горла высасывает ключицы.
Или ноет какая вина запущенная?
Или женщину мучил и вот наказание?
Сложишь песню – отпустит, а дальше – пуще.
Показали дорогу, да путь...

Как жаль, что мир становится всё хуже,
И не вернуть былой нам красоты,
Нам собственное «я» дороже,
Сжигаем за собой мы все мосты.

Как много отличных тем, как мало реальных дел,
Как мало красивых душ, как много прекрасных тел,
Мы любим модный карандаш, без стержня внутри,
На земле его ценят, на небе не жди.
Как много пустых идей, дорог, ведущих в тупик,
Как мало душевных страстей, ведущих в рай напрямик.
Людям дана лишь власть творить добро и зло,
И проводить свою границу, занимая...

В симфонии дождя сквозит усталость.
И мокнет кот упрямо на окне,
И понимаю, все, что написалось,
Дороже всех сокровищ в мире мне.
Вот здесь хвалили, ну а тут ругали,
Не ведая о том, что в этом суть.
И только дождь нагнал мои печали,
Звонит сестра: - Кота не позабудь.

Он любит любоваться на прохожих,
Бегущих, и скрываясь под зонтом,
Там женщина, так на меня похожа,
О ней далекой, говорим с котом.
- Скажи, Баюн, зачем такие строки
Ты посылаешь в этот грустный час,
А там стихия...

Ветер незримый откуда-то сверху
соло поёт кучевым облакам,
сыплет на землю небесную перхоть.

Ночь невесома, весна далека…

Прячется месяц за шапками сосен.

Хвалится роскошью зимняя ночь –
соло огней на пологом откосе –
переливается снежная клочь.

Сухо хрустит примороженной веткой
лес, притаивший себя до утра.

Стёкла на окнах морозной виньеткой
спорят с узорами из серебра.

***
Тихо любуюсь углями камина,
слушаю пение ветра в трубе.

Ты – моя женщина, я – твой...

Когда в обрывках разума тоскует грусть...
Когда не можешь просто лечь уснуть,
Когда печаль томится на душе
К Нему ты взор свой устремляешь в тишине.

И тихо для него читаешь монолог
О том как день прошел, что сделал, что не смог
А, он лишь слушает твой странный сказ,
Не хвалит, не ругает Он и не отдаст приказ.

Не судит Он. Ведь Он - Любовь
А ты мой друг немногословь.
В словах несешь ты долю лжи
А это рушит храм Любви!!!

Я хвалилась,удивлялась я смеялась от души.
Мама часто говорила - ты , Людмила , не спеши.
А меня несло куда-то, всем бывало расскажу.
Что творится в моем доме доложить родне спешу.
А когда я навредила дочкам и своим сынам.
Успакоилась немного рассказать решила вам.
Если что-то происходит не хорошее у вас.
Помолитесь тихо Богу он простит, он не предаст.
За язык ведь вас не тянут, есть подруга у меня.
Та о детях и внучатах не расскажет никогда.
Если хочется порою похвалиться, удивить...

Вот и снова несутся, забыв о России куда-то,
Что их гонит в туманы и смутные дали опять?
Только там, в тишине, так измаялся ангел крылатый -
Наших Чацких, Онегиных больше уже не догнать.
Как хранить на чужбине, какая в том боль и отрада,
Всюду синее небо, но земли чужие милы?
Вот остался один над просторами Летнего сада,
А других в эти дали заморские сны увели.

И мелькают кареты, их встретит старушка Европа,
Перекрестки России оставив давно за спиной,
Уносились герои к каким-то чужим...

Колосья стали золотыми,
Сжинают люди в поле их
Сады плодами налитыми
Хозяев балуют своих.
И для коней, и для людей
Хватит еды на много дней.
Мать Хлеба – Кейллик – получает
И благодарность, и хвалу.
Последний сноп ей оставляют,
Чтобы и в будущем году
Она была к земле добра
Ну а сама земля - щедра
А самый первый каравай
Конечно же, приносят Лугу.
Благодарят за урожай
Его, как дорогого друга.
И – щедрый и весёлый Луг
Благословляет всех вокруг
Теплом и щедростью своей...

1
«Вот дядя — Чёртово отродье!
И, всё ж, разврат — его сгубил,
во пьянку вляпавши колодье,
здоровья пыл — вконец добил!
Но сильно как, в нём, святотатство,
«срубить» чтоб, под шумок, богатство,
а на делёж — халявы рой,
головняком мне — в геморрой,
ведь стать сиделкой должен буду,
коль мнение родичей — Закон,
а я, как лох, ну..., дурагон,
но «косяка» - не забуду...
И если «крякнет», в кутерьме,
оставлю всех козлов, в дерьме!»
2
Так зло металось в теле Беса,
кто мчался — словно...