Её яду

Не осталось больше скуки
Веселятся все с утра
Найден благодаря науке
Источник счастья и добра.

Ученые установили, что в космосе на расстоянии около 6,5 тысячи световых лет от нашей планеты существует огромное облако спирта.

В основном оно состоит из метанола, являющегося опаснейшим ядом, но также в облаке присутствует некая доля этилового спирта, который на Земле используется в медицине, в производстве спиртных напитков и в других целях.

Астрономы утверждают, что молекулярные облака...

Слово - не воробей,
вылетело - не поймаешь.
Бросаться им не смей,
из пистолета стреляешь.
Горечь своих сыновей,
глотать не успеваешь.
Дни закрытых дверей,
с болью считать станешь.
Думала, нет родней -
но жизнь, ты обманешь.
С годами легче и холодней,
сердце моё ранишь.
Не стало внутри теплей,
ядом осы жалишь.
Иллюзорность прожитых дней,
слезами внутри давишь.
Судьба бессонных ночей,
глазом своим буравишь.
Лица морщинки теней,
ладонями не разгладишь.
В треске церковных свечей...

Своей ли жизнью я живу?
Моя ли тень ступает рядом.
Моих ли нервов тетиву
Взорвёт стрела, коснувшись ядом.

С моих ли уст слова летят,
Репьём цепляясь за одежды
Ближайших тел. И мой ли взгляд
Рыхлит мечты и то, что между.

Моё ли в зеркале лицо
Смеется маской обречённо,
И мне ли на руку кольцо
Подарком село золочёным.

А может я играю роль,
Нося на лбу чужое имя,
Забыв условленный пароль
К своей судьбе, идущей мимо?

Укус сильнейшим ядом -
ты улыбайся гадам.
Преодолеет век
мудрейший человек.

Небесный пурпур нас увьет,
Грядет последний миг,
Когда сердечный звон замрет,
Смерть выпорхнет из книг.

Сознанья ветхий аппарат,
В котором спят века
И губ мембраны говорят,
Жизнь пустит с молотка.

Седые вершники одне
Пылают высоко,
В горийском адовом огне
Шелковье и древко.

Нести кому благую весть,
Мечтой кого дарить,
Эдемы райские ли есть,
Купцов не умирить.

Немые церкови лиют
С холодных куполов
Червную златность и снуют
Здесь крысы от углов.

Давно за Угличем земли...

Качаясь в бездонной колыбельке, смотрел на
лицо в окне, ту мач, (слишком), оверштаг, де-
ржи нос по ветру, (так), толпа обезумела (кач-
кач), (элегия написанная на сельском кладбище),
(шёлковый путь, старая военная дорога), пирога,
болтающаяся на волнах, кувшинки и лотосы ря-
дом, кваканье лягушек, ядом, отравленная на-
всегда, из ниоткуда в никуда, парафраза. чу-
жой строки, на отдалённое сумасшествие, то-
ски, токи, атомы появлялись в твоём мозгу, мо-
лекулы (не будь таким...

I

Восхищенно тобой любуюсь...

Волнуюсь.

Прикасаюсь мысленно к каждому твоему поцелую солнца,

Пью..люблю...до самого донца...



Вдох,сгибаешь руку, чтоб локоть был чуть в стороне,

(кровь эльфов что ли течет в тебе...)

Плавно натягиваешь тетиву,

Берешь на мушку. Выдох. Отпускаешь стрелу.

Ни глянешь....не дрогнешь.....ЗНАЕШЬ - долетает она

До каждой твоей цели, до любого виска.

Ныряешь. В сердцевину целуешь море,

Как будто увидел на дне танец сокровищ...

Соловейка матерится.
Лихо кроет всех подряд:
И медведя и лисицу,
Рощу, поле, речку, сад,

Город, горы и болото,
Ветер, дождь и листопад.
И ложится ровно в ноты
Певчей птицы грязный мат.

Только вот певец пернатый
Не на русском языке
Поливает едким ядом
Как пьянчуга в кабаке.

Он ругается по птичьи
И по своему орёт.
Грубых слов в таком обличьи
Человек не узнаёт.

Вот и чудятся прохожим
В соловьиных голосах,
Что поют они, похоже,
Со слезами на глазах

О романтике и страсти...

Любовь, как формула Души,
со страстью не имеет ничего.
И если ищите вы страсть, то вам – в другие двери.
За ними вы растратите Огонь Души, питая эго.

Но мой Учитель, как же я Тебя благодарю
за Твое стойкое молчание,
что многому меня так научило,
заставив измениться.
О, сколько надо было умирать,
чтобы в Себе родиться.

Подстреленною падать птицей,
из пепла восставать и проникать в обитель Сердца
и камнем падать вновь…
когда нам вспарывает нож судьбы
под кожей сердце...

Изломанные профили Ит,
Веи эльфов о тусклых сувоях,
Где еще и увидеть харит
Фебу пылкому, аще не в хвоях.

Осуди сех, безумец, столы
Присновечно ломятся от ядов,
Круг начиния блещут юлы,
Негой лядвий дразня верхоглядов.

Бросим кости на шелковый мел,
Содрогнутся тогда пировые,
Се, тлееть нощно Ирод не смел,
Пусть отроцы тлеют неживые.


Четыреста восемьдесят шестой опус


.
Ели в розах червонных, златых
Мишурою холодной виются,
Вот и звезды во чашах свитых,
Колокольчики...