Есть только миг

Слабости чуть, осталась самая малость.
Я не пытаюсь так пробить на жалость
Я не пытаюсь заслужить прощение
Я лишь хочу найти утешенье
Мне больно, больно знаешь
И страшно очень сильно, веришь
И крылья спят уже не распахнуться
И над воздушными потоками им не виться
Встану и голову совсем не опущу
И пусть порою я грущу
Я лишь так временно печалюсь
Поверь, я вовсе не отчаюсь
Я буду жить, и жить я буду
Пускай а жизнь чуть-чуть по кругу
Свою немного запускаю
Я так как есть. Я не...

Стихи – есть буквы, или звуки.
Стихи – солдаты на плацу.
Поэта творческие муки
сродни терновому венцу.

Куда там вашим оригами,
моя задача потрудней –
пытаюсь описать стихами
подругу самых лучших дней.

Но где найти слова такие,
и как мне описать в стихах
глаза, такие дорогие?
Руки нетерпеливый взмах?

Меня не упрекнуть в халтуре –
за слово всё отдать готов.
Но как мне быть, когда, в натуре,
таких не существует слов
про аромат волос и кожи,
и ряд изогнутых ресниц...

В красивой обёртке, чарующей взоры,
С ценою, с учётами всех НДС,
Гуляют по уличному коридору,
Красоточки для похотливых повес.

Для покупателей скидка в желаниях,
Выбор широк в прейскуранте услуг.
Искрою вспыхнет разочарование,
Глядя на купленных рядом подруг.

Бизнес есть бизнес, в любом проявлении.
Но одного не могу я понять,
В чём состоит всё ж состав преступления,
В том, что берут или в том, чтобы дать.

О, бессильная нежность моя!
Растекаешься искр пеленою.
И стремишься хрустальной волною
Целовать его берег, любя.

Гладишь скалы лишь тверди души –
Не пробиться тебе к его сердцу.
И аккордами грусти из терций
Ты звенишь в безответной тиши.

Ночью к звёздам взмываешь с мольбой –
Нарисуйте на небе лучами
Розу белых тонов с лепестками,
Освещёнными алой зарёй.

Ветра просишь сорвать лепестки,
Отнести их к любимому в душу.
И шепнуть невзначай, будто, – слушай
Песню поздней любовной...

Ей только семнадцать было
И надо же было влюбиться
Так смело, так вольно, так сильно,
Как в небо влюбляется птица.
Они неразлучны были:
Всегда только вместе и рядом,
Так сильно друг друга любили,
Радуясь каждому взгляду.
Не долго продлилось их счастье,
Вот он уже ходит с другою,
Любовь их сменилась ненастьем,
Разбитое сердце наполнилось болью.
И вот последние мысли,
Последние чувства, страданья.
Она как свеча угасает,
Все реже стало дыханье...
Слово за словом ложится
На белый...

В арабском мире есть решения,
когда попросят умереть,
и с гневным видом отречения
не станешь ни об чём жалеть.

Но в целом мир арабский – мир,
для правды создан он и света,
блестит персидская монета,
цветёт пылающий имбирь.

Хаджар меня душой встречал,
с хрустальной битвой водопадов,
на вольных скалах привечал
лань искромётную, чудных гадов.

Я пил у пламенной скалы,
из родника, в тиши рассвета,
глядели зоркие орлы,
искали над Хаджаром ветра.

Как тонок он, арабский мир,
как...

У вдохновенья есть своя отвага…».
Она сокрыта в глубине души -
Наполненная подвигами сага
О свете солнца, в сумрачной глуши...

Она бойцом заоблачных желаний
Вступает в бой с ущербностью страстей,
Среди любви и жизненных страданий
И - разум поглощающих идей...

Высоких чувств воинственная жрица
Томится в нас - сокрытой глубине,
Под масками скрывающими лица
И совестью потерянной, на дне.

В её глазах нет даже тени страха.
В молчаньи проступающей слезы
Покоится живительная влага...

В одной жизни были Вани,
А в другой приходим--Мани.
В каждом теле свой прицел,
Своя догма, своя цель.

Рассуждают Мани-Вани:
По какой прожить программе?
Разный ум им в тело дали,
Разный стук в кардиограмме.

И от прошлой жизни в каждом
Змей взвивается бумажный.
Коль послушный--будет в радость,
А зашкалит--будет напасть.

Больше чувствовали б Вани,
Меньше пыжились бы Мани,
Так,глядишь, в кардиограмме
Стук один был--МаниВани.

Жизнь--красивая игра,
Смысл--исполнить до конца...

У осени всегда есть предпосылки:
К цветным аллеям, к долгому дождю,
К тропинкам узким от туманной дымки,
К ветрам холодным, к облачному дню.
К тоске незримой, к грусти и к печали,
К мечтам, застывшим где-то на краю.
К летящим шумно к югу караванам
Из птиц, парящих в раннюю зарю.
К мотивам из пейзажей и к красотам,
Раскинувшихся в творческом раю.
Когда от красок всех осенних ноток
Слепит глаза…. Я осень узнаю!

У смерти право есть - отнять в сраженье жизнь,
на то она и смерть, но томагавк войны
в безпамятстве забрось, и от души отринь -
Берлин забытый не опаснее весны.