Если говорят

Не отрекайся от тюрьмы и от сумы,
Мне в детстве говорили часто;
В России проживаем мы
Где не закон – власть, а начальство.
Прожил не мало, взрослый уж давно
Свои уж дети подрастают,
Не изменилось в России ничего,
По-прежнему начальство процветает.
Не отрекайтесь от тюрьмы и от сумы,
Своим я детям завещаю,
В России проживаем мы
И что случиться – я не знаю.
Пройдут года, десятилетья пролетят
Возможно что-то и изменится,
Но передайте для моих внучат;
В России ничего на переменится
И...

Умом Россию не понять, аршином общим не измерить,
В России можно выживать, устал в Россию, братцы, верить.
Устал бороться за добро, оно есть в каждом человеке,
Но воевать мне здесь смешно, один я в поле, в картотеке.
Не победить то, что в мозгах засело, выросло ведь семя,
Устал людей я убеждать, ослабло нынешнее племя.
Ведь на словах здесь каждый рад, и каждый воин и за правду,
Но на делах совсем не так, мы говорим одну неправду.
И губят каждый день и час народ российский те вельможи...

Мы так часто молчим...
Там где нужно сказать...
За улыбкою прячем боль...
Мы привыкли давно...
Играть свою роль...
Как нам больно не нужно знать.

Так бывает...
Что нас предают...
В нашу душу плюют и гадят...
А в глаза улыбаются нам...
Говорят...Тебя Любим!.......Врут Всё!!!

Нас так часто...
Хотят Иметь...
Точно вещь...
Весьма дорогую...
Чтобы было ...
Чтобы все говорили...
Вокруг...
Я бы тоже хотел такую...

Мы так часто пускаем в жизнь...
Свою Тех...

На сколько слышит нас природа,
На сколько близка к нам она?
Все манит дикая свобода,
На все века и времена.

В стихиях нами управляя,
Всесильны ветры и моря.
И твердь земную ускоряя,
Огнем открытым говоря.

Нет в этой жизни нам покоя,
Короткий сон спешит пройти.
Природа вечно беспокоит,
Порой до крайности дойти.

Сопротивляясь, все же тонем,
Плывя теченьем шансов нет.
Любого временем расколет,
Как тяжело найти ответ.

Пред ею силой преклонится,
Или стараться поперек...

Ласкает солнышко лицо,
Лучами теплыми меня,
Встаёт уже ведь сто веков,
Из года в год, день ото дня.

Его не смогут подчинить,
Как не старайся, думай, плач,
Его лишь можно потушить,
Но не родился тот палач.

Оно жило и будет жить,
Светить нам - вот его удел,
Оно всему даёт ведь жизнь,
И у него так много дел.

Я - здравствуй, Солнцу говорю,
Спасибо жизнь ты даришь нам,
Его за всё благодарю,
Из уваженья, я не хам.

И птицы вольные поют,
Увидев солнышка лучи,
Они ведь любят...

Утро добрым не бывает,
Говорят так иногда.
Кто-то этого не знает
И творит добро с утра.

Шмель в природе не летает,
Так наука говорит.
Про науку он не знает
И поэтому летит.

Так бывает утро добрым
Или нет мне не понять.
Было бы оно удобным,
Если бы в обед вставать.

Посёлок есть на тёплом юге,
Где между каменных руин
Волной вздымается упругой
Бурливый древний Темеринд.

Там над прибоем чайки вьются-
То взмоют вверх, то канут вниз,
Там к тайнам можно прикоснуться,
Хранит их свято Симеиз.

Легенды здесь не раз рождались,
Тавр, генуэзец, грозный скиф
На склонах каменных сражались,
Под пальмой нежился халиф.

Стоит под солнцем раскалённым
Гора Панеа у воды,
Шатёр раскинув свой зелёный,
Где в скалах вечности следы.

А рядом молится тоскливо...

Чихая, громко

Чихая, громко, на весь свет, сказал однажды бабке дед:

-Я в каждый чих кладу замок! Подай-ка чистый мне платок!

Чихать хотел на сплетни я! Апчхи! На всё что говорят!

Чихать на бедность! На болезнь! Чихать на всё, чего здесь нет!

Чихать хотел на всю беду! Я твердо слово говорю!

И слово твердое моё! Замок вложил я в чих, его

Открыть нельзя! Ведь я чихал и слово твёрдо повторял!

И на безденежье мой чих! Вон видишь как оно бежит?

Сверкая пятками от нас...

Прощальный взгляд из глубины вокзала
И горечь одиночества на людях
Мне говорят, что сердце не сказало,
Что быть могло, но никогда не будет.

И эта грудь, затянутая туго,
И на плечах рассыпанные кудри,
И жаждой страсти спАленные губы,
И шумом переполненное утро –
Всё говорит о близости возможной.
И я легко пленяюсь сладкой ложью...

Не осуждай меня, мой спутник строгий!
Я опьянён был музыкой дороги,
Которая нечаянно связала
Чужих два взгляда в глубине вокзала.

Я согрею тебя, ты забудешь про холод в душе,
Алой краской румянца покроются щёки твои.
Говорят то, что с милым возможен и рай в шалаше,
Ну, а мы будем делать всё то, что приятно двоим.

Эта ночь никому не расскажет, как нам хорошо,
Как растаяли губы, и как тело приняло дрожь.
Мы заснули обнявшись, душа говорила с душой,
И все знали, что ты от меня никуда не уйдёшь.

03.06.2013