Еще один день

Один звонок, одно лишь слово,
И ты сама меня поймешь.
Хочу твой голос слышать снова,
Но как всегда, ты молча ждешь.

Я вспоминаю все мгновенья,
И все счастливые часы.
Всплывают в голове виденья,
Как жаль, что так решили мы.

Я все отдал бы, чтоб как прежде,
С тобой гуляли допоздна.
Я просыпаюсь, и в надежде,
Ищу везде твои глаза.

Лишь губы нежность твою помнят,
Но нам былого не вернуть.
И рады мы с тобою вспомнить,
Но говорю тебе, забудь.

Один. Печально бродишь по пустыне,
Сгорая в солнечном огне,
Песчинка ты от белой льдины,
Что растворяется в песке.

Один ночной звонок - и ты не одинок:
К тебе на помощь мчится колесница.
В ней девушка –цветок, молоденький росток,
С повадками разбуженной тигрицы!

Без лишнего вранья она уже твоя,
Ей ничего не страшно в этом мире.
Она на лесть щедра и любит всех подряд,
А силы ищет в собственном бессилье.

Но вот опять звонок: закончился урок,
«Учительница» книги собирает.
И ты, как тополек, все также одинок,
А сердце больше прежнего страдает!

День, ночь, календарь,
Сгинул в никуда январь.
Ночь, день, ерунда,
Завтра новая беда.

День, ночь и рассвет,
Может принесет ответ.
Ночь, день и закат,
Станет хуже во сто крат.

День, ночь, ты молчишь,
А потом, в слезах, кричишь.
Ночь, день, быт, дела,
Взгляд свой, все же, отвела

День, ночь, вышел срок,
В горле встал тугой комок.
Ночь, день, отвечай!
Знаешь, все таки, прощай…

23.07.2008

День траура. День памятных свечей.
Белых, как души тех, кого нет с нами.
Для них навек застыл времени бег,
Хотя они этого не желали.

День траура. Растерянности день.
И слёз, и злости, и обетов мстить.
И кто-то скажет в ярости своей:
«Если найду виновных – им не жить!»

День траура. Жестокий день для тех,
Кто ждал своих родных и не дождался
И есть одна мечта. Одна на всех:
Чтоб больше такой день не повторялся.

Один Господь их помнит поимённо, убитых на полях Гражданских сеч,
В подвалах и на площади казнённых, сумевших до конца любовь сберечь.
Любовь к России – не пустое слово, страны Великой развалилась крепь,
И всадники кровавою юлою, прощальным хрипом будоражат степь.
Вновь конь упал под белым офицером, а он красив, как сам Иисус Навин,
Всё рвался в бой, себе не зная цену, казалось, что ни кем не победим.
Садилась гарь, венец над ним сплетая, и ворон ждал утехи на крови,
А рота, по мужски...

Один хотел быть живописцем, другой художни-
ком лучистым, а третий наблюдателем артистом
и чудеса рожались невзначай и пели ангелы, тре-
вожа мысли, сердце и были счастливы все трое,
«перцы» и пластырь прилепив к спине, куря си-
гару и укрывшись пледом, смотрели на спадаю-
щий туман, златые листья, уток караван, шурша-
нье камыша и кваканье лягушек, не нарушало,
трёх друзей «игрушек», их трое, а глава одна,
вмещала рассуждения «друзей» о бытие и о лю-
бви своей.

Один пациент пережил
Клиническую смерть
Он разлюбил жену,
Но научился петь
- Доктор!
Он стал совсем другой,
Он стал совсем чужой! -
Говорила о нем жена. -
Я ему совсем не нужна
- Нет, жена, просто у меня
Исчезла маска с лица,
Навсегда
Мне стало как-то неудобно
Притворятся
Вот люди серьезно
Со мной говорят,
А мне вдруг хочется улыбаться
И смеяться
Я научился грубое и глупое
Отличать,
А потом забывать
Теперь я умею любить
Смотреть и молчать
Доктор тоже молчал
Лишь головой...

Один товарищ поиграть решил с саньямой.
Саньяма дилетанту не далась.
Так не обрел он и самадхи этой самой,
И потерял, вдобавок, с жизнью связь.

Один,перешагнул черту-хотя всеголишь обманул..
Другой,ее перешагнув,Надавит кнопку,не моргнув!
Акто непонял про черту,Знать,сам ееперешагнул