Ему говорили ее обойди

Город притих
в ужасе диком,
От неизвестности.
И обречённо
в небо взирает
Чёрными окнами.

Что же сегодня
Господь нам отпустит?
Как покарает нас?
Или,быть может,
волей своею
Поймёт и помилует?

Улиц пустынных,
чёрную глушь,
Псы разрывают!
Жуткий,до дрожи,
хладом в спине
Вой неизбежности!

Детские взгляды
Вмиг,за секунду,
Страхом наполнились.
Жалкой улыбкой
Пытаюсь поднять
Всем настроение.

Что же случится,
Иль не случится?
Как же узнаем мы?
Мелко...

Не смотри в глаза зверю — угрозой,
Посчитав он твой взгляд — нападёт.
Он жесток и его жертвы слёзы,
Не разжалобят — и он убьёт.

Вразумить зверей взглядом не сможем,
Ложь, что их отпугнёт взгляд людей.
И не стоит зверей им тревожить,
Он для них, как команда: - «Убей!»

По законам своим живут звери,
Их жестокость заложена в них.
И нельзя их людской меркой мерить,
Обвинив в дурных помыслах, злых.

Честен зверь — он не врёт что гуманен,
В мире есть люди хуже зверей.
Убивать зверь...

Меж стволов величавых тропою,
Я уйду в глубь замшелых лесов.
Обойдя вместе с ней стороною,
Жар крапивы в метёлке кустов.

Лес тропу частоколом деревьев,
Вековых, со сторон обступил.
И густой кроны, солнышко, тенью,
От идущих тропою закрыл.

Под ногами тропа, лентой бурой,
Впереди, меж деревьев туман.
Из-за них смотрит серостью хмуро,
Как и я, в этот лес он не зван.

Лес понурый сегодня какой-то,
Мрачноватый, в нём сырость и грусть.
Подражая людским крикам сойка*,
Завопит...

Перемоют мои все кости,
Все осудят мои поступки.
Ложью, семя посадят злости,
Измельчат меня в сплетни ступке.

Я не буду в ответ ругаться,
Не хочу грязи ссоры злой.
Я привыкший — я слышал часто,
Шёпот сплетников за спиной.

Невозможно всем быть хорошим,
И я буду, как есть, таким.
Обойду ссоры там где можно,
Не боюсь их — боюсь стать злым.

Все по своему всё увидят,
И как нужно им, обьяснят.
Те осудят, кто ненавидят,
Те, кто любят, меня простят.

Перемоют мои все кости,
Сами...

Утро... я в сад выхожу,
Воздух прозрачный вдыхаю,
В кресло неспешно сажусь
С чашечкой крепкого чая.

Рядом собака Марго
Вся в ожидании сосиски,
Лес и поляна так близко,
И на душе так легко!

Солнце взошло за спиной
И лепестки прогревает,
Пчёлок и бабочек рой
Царство моё облетает.

Я все цветы обойду,
Сладко вдохну ароматы,
И непременно шепну
Каждому в верности клятву.

Розы царевны мои!
Синий дельфиниум, белый,
Шапки гортензий в дали
И гладиолусов...

Не зря у гоацина
На голове корона.
Воняет слишком сильно
Пернатая особа.

И вот из-за вонючести,
Одной лишь только, Светлости
Оказывают почести
Все птицы данной местности.

Да обойди весь белый свет,
Дурнее пахнущих птиц нет.
Доволен очень гоацин,
Что он такой, с душком, один!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2014

Нет без топлива огня,
Без огня нет дыма.
Обойду тень от плетня,
Стороною — мимо.

Дарит жизнь теплом огонь,
Но обняв — сжигает.
Подойдя к нему — не тронь,
В нём боль обитает.

Время — топливо для жизни,
Но конечна жизнь людей.
Ни минутки нет в ней лишней,
Все сгорят, сколь есть их в ней.

Догорают жизни свечи,
Задувает смерть их в нас.
Никому не жить здесь вечно,
Все умрём в свой день и час.

Нет без топлива огня,
Жадно он его съедает.
И сожжёт жизнь и меня:
Время — словно...

Не сгину я на поле брани,
Не пропаду в густых лесах.
И сердце биться не устанет,
И не запустит в себя страх.

Не утону в морях глубоких,
В степи бескрайней путь найду.
Пройду тропой меж гор высоких,
И обойду болот беду.

Поможет мне везде и всюду,
Молитва суженнной моей.
И счастье я для нас добуду,
И возвращусь назад с ним к ней.

Я возвращусь туда, где светит,
В ночи родимое окно.
За ним мои жена и дети,
И сердце греет мне оно.

Не сгину я на поле брани,
Пройду коль надо...

Сериал бразильский "Клон",
в него каждый, почти влюблён.
Не только в Бразилии и России,
но и во всём мире.
Все телевизоры в осаде -
смотрим о страданиях Жади.
О такой же страстной любви
все втайне мечтаем мы.
Её любимого мужчину,
задерживают новые причины.
Любит Лукас только её одну -
летает на самолёте в чужую страну.
Сколько друзей у них и родни,
как же здорово, они не одни.
Все танцуют и песни поют,
одним словом весело живут.
Знают Коран и не терпят обман,
дорог для Жади её...

Октябрь. Туман.
Утро раннее ранено тьмой.
Ты опускаешь глаза,
словно лиловый прилив дождя
притаился за кронами лип,
наблюдая за нервным срывом
осеннего золота
под подошвами ветра.
Утро похоже на ночь,
засидевшуюся в гостях.
Кошачьей поступью
обойдя
весь восток,
где-то
поёт заря
зазря.
Где-то…

Сердце включает
автопилот.
Твои молоко и мёд –
туман и листва,
повисающие
в пространстве,
будто пуговица
на одной нитке.
Октябрь.
Второй месяц осени.
К чёрту численник...