Еле

Череда серых будней
В лабиринтах асфальтов,
В пустоте площадей,
В пасти цепких базальтов.

Крик болящей души,
Глохнет, еле раздавшись,
И пляши, не пляши,
Не спасёшься, попавшись

В груду мёртвых камней,
Леденящую скуку,
Городских площадей
Безысходную муку.

Прошуршишь в темноте
Шагом сереньких будней
И исчезнешь во тьме
Безнадёжно, бездумно...

Я слышал музыку в тебе,
Был ласков звук, мотивы гибки –
Как будто в тихой ворожбе
Перебирались звуки скрипки.

Сменялись ноты не спеша,
И содрогалось в ритме тело –
То пела женская душа,
То сердце любящее пело.

Распелись травы за окном,
Пропела речка еле слышно,
И на дыхании одном
Пел бог ветров, качая вишню.

Им подпевали петухи
О заглянувшем в ставни лете,
А я дарил свои стихи
Для лучшей музыки на свете.

Так в старой каменной избе,
Присев на низкие перила,
Я слушал...

Стыдливо шепчутся березки,
Колени пряча у реки.
Мальчишка-ветер их щекочет,
За косы дергает,свистит...

И не дает девчонкам робким
Воды дотронуться рукой.
Забрызгал платья смехом звонким,
Не извиняясь за разбой.

А в стороне -там,за рекою-
Смотрел на шутки старый дуб
И прохрипел своей листвою:
Не тронь девчонок,баламут!

И ветер... стих,угрозы слыша.
Побрел с поникшей головой,
Былинок поля еле слышно
Касаясь нежною рукой...

Замри дыханье.
Сердце – тише.
Здесь мир таинственный, иной.
Здесь вен мерцанье
Еле слышно
Рождает отклики волной.
Уйми желанья,
Если хочешь
Впустить поток небесных струй.
Страстей мерцанья,
Мыслей строчки
Сотри душевною рукой.

Тебе уже пора собираться.
Уехать и оставить на душе моей снега.
Мне снова суждено с тобой расстаться
И остаться одной среди улиц города.

Идти под жарким солнцем,
Которое морозит меня своими лучами.
Еле слышно стучит сердце
В одном ритме с моими тихими шагами.

А ты уже почти там, на скором поезде,
И там тебе теплей чем здесь
В Волгограде, далеком городе,
Но ничего не поделаешь, все так как есть.

И разомкнулись руки,
Открылись все дороги,
И те кто тебе дороги
Остались позади...

Тихо поле ранним утром дремлет,
Поднялось, колосьями качая,
Опустился сам Господь на землю,
Ясным светом всю ее венчая.

Шел любовь искать, у нас, у грешных,
Видел с неба скорби и печали,
И боялся, среди душ мятежных,
Что найдется здесь она едва ли.

Вышел в город, старцем обеднелым,
Посреди дороги стал помехой,
Слышал ругань, голос зачерствелый,
Мол: "Сойди с дороги, дай проехать!".

Опечалился Господь, людей жалея,
Видно души их уж не разбудишь.
Только вдруг...

Дождь пошёл, наконец! Где ж ты был, дорогой?
Что ж ты плачешь теперь над пожухлой листвой?

Пожелтела листва, пожелтела трава.
Вся растительность сохнет и еле жива!

Как же ты зпоздал! А теперь лейся всё ж!
Ты хоть что-то ещё, долгожданный, спасёшь!

Но, побрызгав чуть-чуть, ты так быстро ушёл!
Снова зной. Снова сушь. Снова воздух тяжёл.
4 августа 2010 г.

Какая горечь в горле! – День за днём
Спокойствия как не было, так нет.
Зачем стремится взгляд за окоём?
Там – то же, что и на холсте в окне.

Багровый карлик еле различим
В туманной захолустности небес,
Где следствие не ведает причин,
А слово потеряло смысл и вес.

Но сердце продолжает верить снам,
Трепещет птицей, рвётся из груди,
Надеется, что ждёт его весна,
А не зима снежится впереди.

Когда же отпылает сухостой,
Земля напьётся пепельным дождём, –
Зима придёт навек, не на...

Тишина, еле слышно дыханье чарующей ночи…
Всё затихло – природа, похоже, устала за день.
Лишь кузнечики робко чуть слышно стрекочут,
После жаркого дня им общаться, похоже, не лень.

Млечный путь расстелился в сплошном серпантине,
Блеск Луны освещает усталым попутчикам путь,
И туман покрывалом разлёгся вольготно в долине.
Только мысли мои не дают мне спокойно уснуть.

Волшебство лунной ночи во сне ведь никто не заметит
И, поэтому, я не грущу, что бывает не спиться порой -
Ночь чарует...

Читаю я стихи опять
Новых поэтов, очень странных.
И тянет в сон, тянет в кровать
От строк их изощренно-бранных.

Новая мода такова, -
Читатель любит их за смелость,
За грубо-бранные слова,
Что так услышать не терпелось.

Поэты пишут утонченно,
Еле ирония сквозит,
А здесь все прямо. Обреченно
Будто судьба на них глядит.

Но есть и в этом идеальность,
Что мне узреть не по плечу.
Впрочем, во всем сквозит фатальность
Лукавства, - я сказать хочу.