Еле

Тлеет лето. Лето тает.
Ветер вертит. Ветер веет.
Листья пестрые летают,
Приземляясь еле-еле.
Дождь косые телеграммы
На асфальте выбивает.
Он, старательный и странный,
Мочит все, не выбирает.
Льется лето. Лето тает.
Только слышу, как, далеко,
Флейта желтая играет
Тихо-тихо, одиноко.
И как будто бы повисли,
Прямо в воздухе застыли
Фиолетовые листья,
Флейты звуки золотые.
1993 г.

Я так хочу сейчас друзья,
Что б все вы улыбнулись.
И эти строчки что б не зря....
И Души чтоб "проснулись".

Ну что за праздник, господа.
Как глуп он и забавен.
Пусть было б так, чтоб никогда
Его не вспоминали....

...................

Я так хочу, чтоб в самом деле
Любила б женщина ТЕБЯ.
И то, что тлело еле еле
Пусть загорится "не шутя"!!!

И вот тогда наступит праздник!
И этот праздник хоть куда.
Ведь станешь ты Любви избранник,
А это значит - навсегда.

И если Женщина...

Сказать хочу. О ЧелоВеки!!!
Зачем вам эта жизнь дана?
На Дни она или на Веки…
Ведь есть же разница, друзья.

А ты глядишь с тоской глубокой
На все промчавшиеся дни…
И снова снова голос Рока:
«Зачем они тебе даны?»

Что б прозябать в делах извечных,
Всегда боясь все потерять?
И полный страхов бесконечных,
Готовый всё за всё продать?

И не живешь ты в самом деле…
А выживаешь лишь с трудом…
И Свет души твой…еле еле…
Замазан всяческим дерьмом…

Ведь столько грязи накопилось
В...

Утекают ручьями часы и недели.
Утикают, как зайцы от волка, года.
Еле тикало Время. Еле шло и скрипело.
А теперь вот несётся, как конь, в никуда..
В никуда? Или в будущих лет многоцветье?
Не домчать мне до них:
конь однажды взбрыкнёт.
Я кричу своё «Здравствуй!»
молодому столетью.
Я завидую тем, кто его обживёт.
Обживёт, я надеюсь, со смыслом и с толком,
Не поганя природу, не стращая войной.
…Всё труднее держаться у взмыленной холки.
Всё стремительней бег по равнине ночной!

Миллионы дорог и кромешная тьма,
я стою но краю мирозданья
(рвутся стержни столпов мирозданья).
И не вижу себя - это словно тюрьма.
В ней слепые дают показанья.

И взлететь в вышину не позволено мне
и глубины познать не велели.
Лишь рябина грустит, как и я в стороне,
отстояв право быть еле-еле...

У колодца есть дно и у звезд - синева.
Есть всему и конец, и начало.
У меня же внутри лишь одна пустота -
лучше б эхо вопросов молчало...

Ты мне нужен не ради постели.
Я люблю тебя! Вот в чем секрет!
Без тебя я живу еле-еле.
Но, наверное, выбора нет?

Все по-честному, все без обмана.
Только как же мне с правдою жить?
Кровоточит огромная рана.
Я тебя не смогу заслужить…

Над нами горы подпирают небо
Косматой шапкой вековых снегов.
Здесь воздух почему-то пахнет хлебом
И тонет в сизой дымке гул шагов.
Кроссовки стоптаны до неприличья,
Но в них по камню не скользит нога,
На камуфляже нет ни звёзд, ни лычек,
И все равны под пулями врага.

Война - работа спецназа,
В небе рыдает божий клир,
Джихад в предгорьях Кавказа
Первым нарушил мир.

Внизу испачканные кровью люди,
Свинцом и сталью рвут земную плоть,
Вторую роту под огнём орудий
Ведут в атаку...

Щебень, шпалы невпопад,
Лунный свет сквозь тучи,
А по шпалам – я, да сват, -
Свата пру под ручки.

Тот и ног не переставит!
Пьяный, сволочь, в стельку.
Слезы льет, на жалость давит,
Залил водкой «пельку».

Пили вместе, только слаб
Родич в этом деле.
И ругаюсь, не со зла,
Лезем – еле-еле!

Щебень, шпалы невпопад,
Блеск по рельсам лунный.
Родич сникнул, тухнет, гад!,
Лепет с уст безумный.

Постою, курну малёха,
Да за шкирку свата.
Подыму:
- Ну ладно, Лёха...

Кто-то высмотрел плод, что неспел, неспел,
Потрусили за ствол - он упал, упал...
Вот вам песня о том, кто не спел, не спел,
И что голос имел - не узнал, не узнал.

Может, были с судьбой нелады, нелады,
И со случаем плохи дела, дела,
А тугая струна на лады, на лады
С незаметным изъяном легла.

Он начал робко - с ноты "до",
Но не допел ее не до...

Недозвучал его аккорд, аккорд
И никого не вдохновил...
Собака лаяла, а кот
Мышей ловил...

Смешно! Не правда ли, смешно! Смешно!
А...

и взгляд с улыбкой соберет осенний свет
в мозаику цветную странной жизни…
и будет снова в ней искать ответ,
песком, просеивая через призму мыслей…

и яркий цвет,
пусть даже сквозь стекло,
заворожит опять своей красою.
и душу обожжет огня тепло,
подхватит ветер с желтою листвою в порыве властном в голубые Небеса,
и плавно вниз,
к земле не прикасаясь в багряные из листьев паруса, опустит нежно,
будто бы ласкаясь.

мятежная душа уснет на миг
усталость мыслей, отпустив на волю...