Его обеду обету

Одиночества горький плен
Хочу вырваться – не отпускает.
Все покрыл неизбежности тлен
Он печалью мне душу ласкает.
Много рядом со мною людей
И чужых, и знакомых и близких,
Как корабль между звездных огней
Я лечу в никуда, я как призрак…
Душа воет, как волки в ночи
Тяжкий груз навалился на плечи.
Все равно, хоть кричи – не кричи,
Эту боль уж никто не излечит.
Знаю, скоро наступит рассвет
Снова буду я всем улыбаться.
Я себе поклялась, я дала сей обет:
Не любить, не жалеть, не бояться...

Желанье, страсть,
Влеченье в наказанье.
Обеты прошлого как нареканье,
Бывает искренность и лож.
Любовь и завесть,- ну так чтож?

Не всем в тех дебрях разобратся,
Учится, падать, ошибатся.
Впадая в крайность не сдавайся,
В сердечных думах разбирайся.

= I =

человек-факел
метался по горящей квартире
изрыгая драконий огонь
из цистерн легких
напалмом
а веселящийся город
вращался злорадной каруселью
и дворники-дьяволы
поскидывали с себя маски
прыгая в хороводе чокнутых
блестят глаза катастрофы


= II =

муха нарушила табу
оскорблен священный обет
муху-преступницу ведут на казнь
она сознает свою вину
но ее не простят
а позорно накажут
муху обличает грозный судья
все хотят ее смерти
муху сожгли на костре
под удары...

Нам всем воздастся по заслугам
И честь, и слава, и грехи
Кому-то лесть, кому-то, правда
А мне, наверное, стихи

Не воин я на поле брани
И не тянул я куцой длани
Никто не слышал мой обет
И я ведь даже не поэт

Я просто жил в краю убогом
В стране берез и тополей
Где в каждом доме одиноко
И с каждым годом все больней

Там, где цепляясь за минуты
Мы доживаем скудный век
Где юность – древняя старуха
Зовется гордо – Человек

Перемешаем слезы с болью
И это жизнью назовем
А если...

мне жаль что вышло так а не иначе
мне горько всё осознавать
но нет я не могу иначе
вас не любить и не страдать


разлука тенью накрывает
душы цветущие сады
а ты которая любовь скрывает
к чему сейчас стремишься ты

в моей душе бушуют грозы
старясь уничтожить "нас"
бескрылый ангел потревожен
не всилах прекратить сейчас

свои мои твои терзанья
что души наши потрошат
свои он крылья на закланья
сложил теперь они горят

и в том огне первостепенном
сошлись в бою любовь и смерть...

Ты пахла вишней и любовью,
Я за тобою шёл во след
С уже влюблённой головою.
Ну, что сказать тебе? – «Привет…

Ты та… одна… Прости, что сразу,
Без Вы и без обиняков…
Но есть ли на планете фразы,
Чтоб не запутать в нитях слов

Ту истовость, испепелённость
Моей отчаянной души,
Которая нашла икону,
Чтоб ей молиться во тиши?..»

Поймёшь меня ли, слыша это?
Ускоришь, верно, только шаг…
А я бы сразу дал обеты
Пред ликами на алтарях…

Я чувствую, как плавятся желания,
Огонь апатии их лижет языком,
Меняет навсегда моё сознание.
Я, кажется, нашёл исканный дом…

Как при отливе, скалы обнажаются,
И в гавань не заходят корабли,
Но паруса их всё равно спускаются,–
Пол мили ведь всего лишь до земли…

Уж нету сил искать порты далёкие,
Пора бы оглянуться и в себя,
Быть может, море там вдвойне глубокое
Давно уже устало ждать меня…

Чем плохо перестать быть ветром суетным,
Врасти корнями в почву, расцвести...

Клетки нервные километрами
Страх загоняет в тиски.
Как позорное-под запретами
Темы вечные и о любви.

Твоё существо,как святая амброзия,
Тихо вдыхаю-на зло Богам.
Рядом с тобой я на три помножена,
Как птица свободна,но кидаюсь к ногам.

Сердцу трепетно обрезали уши,
Дали друг другу молчанья обет.
Ты меня правда так уж и любишь?
А ты меня правда-нет?

Она мне нужна, чужая жена.
Я выпью до дна этот грех.
Я знаю, она с другим холодна.
Сторонница тайных утех.
Мы редко вдвоем, мы счастье крадем,
Нарушив венчанья обет.
Мы этим живем, и кажется сном
Двойной нашей жизни сюжет.
Мы пьем, как нектар, дурмана отвар,
Не чувствуя горечь питья.
Греховный угар, свиданий пожар,
Короткий полет забытья.
Запретный интим, мы в пропасть летим.
Разбитая совесть кровит.
Любовный экстрим влечет, как Гольфстрим
На Кипр, на Канары, на Крит.
Чужая жена...

Мальвина- дочка Аполлона,
Задела яблоко Ньютона.
Оно упало без причин,
Она звала к себе мужчин.
С которыми совокуплялась,
Она их телом наслаждалась.
Не утаить ей и греха,
Такая участь не легка.
Я тоже был тогда с Мальвиной,
Не кажется любовь мне мнимой.
Она ведь свет-очарованье,
Упал я сразу без сознанья.
Быть может через много лет,
Она всем даст святой обет.
А вот сейчас она не злится,
Её любовь во тьме томится.
Никто не скажет ей ни слова,
Её постель ко мне...