Его мёртвой точки

Бабочку тапочкой стукнул злодей:
- Что разлеталась?! Лежи и балдей.
Ишь, расфуфырилась, муха с бантом.
Ляг, отдохни. Полетаешь потом.-

- Вот ещё, буду валяться я тут!
Зря, что ли, крылья на спинке растут.
Я же спортсменка, и все говорят,
Что у меня симпатичный наряд.

Не оценить меня просто позор!
Глянь, как играет на платье узор,
Видишь, блестит на крыле чешуя,
И, вообще, симпатичная я.

Сам бы надел поприличнее что,
Майку цветную, трусы и пальто.
Мог бы чуть-чуть полетать...

Было на душе тяжело и грустно,
Мир казался мёртвым, тусклым...
Но вдруг повстречал я тебя,
И всё переменилось для меня.

Я вспомнил, что значит любовь,
Я вспомнил какой бывает осень,
И понял, что буду повторять вновь,
Что ты мила и красива очень!!!

Из кирпичей минувших дней
возводит время стены храма,
и колокольных звуков гамма
становится слышней, слышней…

Приходит срок, и этот звон
нас беспокоить начинает
тем, что, увы, напоминает
о быстротечности времён.

В тоскливый звон колоколов
мотив вплетается печальный
и гомон тризны поминальной –
поток из чёрных, мёртвых слов.

Олимпийские боги мудры и прекрасны,

Олимпийским богам неведом голод,

Олимпийские боги коварны, опасны,

В сердце же у них мёртвый холод.

Олимпийские боги завидуют людям

Олимпийские боги погрязли в грехе

А погрязший в грехе свободным не будет.

И как ветру, им не летать налегке….

А вы знаете, как ночью к небу,

Нежно тянется трава,

Радуетесь ли солнца свету?

Видна ль неба синева?

А им эти радости открыты,

Они знают. Они верят,

Тайны главные сокрыты

Тем...

Как безотраден жизни вечер!
Где романтические встречи?..
Тоска ложится нам на плечи,
как неподъёмный, мёртвый груз.
Мы ищем повод для застолья,
чтоб в духе русского приволья
закрыться головною болью
от скуки брачных уз.

Наивной юности печали,
вы, словно море, изначальны.
И покидаем мы причалы,
и, поднимая паруса,
плывём, на гребни волн взлетая,
туда, где кружит чаек стая,
где горизонта золотая
вдали мелькает полоса…

Одни лишь горькие разлуки,
прощально стиснутые руки...

Во мне живёт печаль
Мёртвых морей
Ты прячешь под вуаль
Водопад страстей
В моих волшебных мирах
Бал весны
В твоих прозрачных снах
Царство зимы
Во мне умрёт Айвенго
Наших дней
Ты ощутишь наверно
Пустоту идей
В моих заветных мечтах
Братство крови
В твоих холодных глазах
Нет любви

Да,сердцу не прикажешь,что тут скажешь

Как только вас увидел,так сошёл с ума

Но от любви такой и мёртвым сляжешь

Любовь такая для души тюрьма.

.

Не верьте кто сказал что взгляда мало

Чтобы влюбиться в лик без промедленья

Сердце моё к вашим ногам упало

Чтобы влюбиться в лик достаточно мгновенья.

.

А те кто знал вас,говорил: "Не верь,

в её душе любовь давно забыта!

В её душе коварный живёт зверь,

дорога к чувствам навсегда закрыта."

.

Но...

Люди доброй воли – Ваше дело в шляпе,
Коль, в цейтнот попали в ореоле славы…
Зигзаг такой удачи, да без львиной доли,
Стал у нас сюжетом и гвоздём программы:
В нём Вы мёртвой хваткой на девятом вале,
По крутой спирали и с семёркой в небе
На кофейной гуще да с молоком мечтали
О философском камне – на пьедестале…
…на престольнофешенебельном бульваре,
На чистом блюдечке с голубой каёмочкой,
Ни блестящей чепухой на постном масле,
А монументом да с золотой верёвочкой…
И ни мелкая вошь...

Мы одни.Нет вокруг никого.
Ты один и я тоже одна.
Между нами уж нет ничего.
Ты молчишь.Я молчу.Тишина.
В тишине этой мёртвой,беззвучной
Ты сказал мне,что любишь меня,
Что хоть был то с одной,то с другой,
Не потушено пламя огня.
"Я люблю",-произнёс очень робко,
"Я люблю",-эхо отозвалось,
И что было тогда между нами
Вмиг в моей голове пронеслось.
Но себе ведь нашла я другого,
Без тебя научилась я жить.
Но так дальше нельзя,так ведь можно
Бредя прошлым,в мечтах жизнь прожить.
Любовь...

Такие муки!
А погода…- Мне душно.
Кровь его на крест.
Стервятников полно сегодня.
Ни капли влаги нет с небес.

О, эти мухи! Так и липнут.
Толпа. Все ждут его конца.
Мать здесь. «Мария! Сын погибнет!»
Молчит.
Впились шипы венца.

Когда же кончатся мученья?!
Свет солнца жёстко бьёт в глаза.
А он?!
Как терпит?!
За ученье?!
В толпе блудница. Вся в слезах.

Я слышал – с ним она ходила.
Да, хороша.
Он – человек.
А свет в глазах?! И речи мира?!
Ммм. Гной из под распухших...