Его корню

Мы губим юность на корню
И совершаем грех во многом,
Когда “халдейское” меню
Мешаем с яствами от Бога.

Без смысла в пении слова,
Мелодии — мирских кумиров,
Болит от шума голова,
А в сердце нет святого мира.

Подчеркнут до предела ритм,
И пенье очень грациозно
“Нет, здесь не Божий Дух царит”, -
Сказал один мудрец серьезно.

Глотают дети шелуху,
Служенье стало развлеченьем.
И не понять уж никому,
Шаги к греховным наслажденьям.

То, чем наполнен детский ум
С годами...

Там, в Аду - приличные ребята,
Правда, чуть убийцы (через раз),
Женщины – наперсницы разврата,
Олигархи с Форбс (в совковых cars),
Все, без исключенья, депутаты,
Президенты всех мастей и рас,
Банки - современные пираты,
Всем составом (как элитный класс!)

Там, в Аду, в исповедальном раже,
Грешники идут своим путём –
Каждый, что ни спросишь, сам покажет
Как там было в жизни, и почём.
Бывший Первый - первым вам расскажет
Про убийства наглых журналюг,
Прокурор – о нераскрытой краже...

Пожор России. Нет, не опечатка
Сюда закралась. Замысел таков.
Когда страной всесильно правит взятка,
То грабь страну, не тратя лишних слов!

Обгладывай народ хоть до скелета
Да заживо! Откаты лишь плати.
Эпоха кистеня и пистолета.
Мефистовор, пришедший во плоти.

И жрут. Живыми. Стариков и женщин.
Младенцев, не увидевших яслей.
Налогами. И ценами. Не меньше
Готовят войны блюда для свиней.

Нам крестный путь издревле предназначен,
И сожалеть доселе не пришлось.
Сожрать Россию...

«Встанем рано с тобой на рассвете…»
Сиплый голос раздался в ответ –
Будем спать как капризные дети
И проснёмся лишь только в обед.

Хватит лирики, девушка, слушай!
Травы, росы, словестная вязь
Ждёт лишь кран, шум сливного бочонка
Полинявший от стирки халат.

Ты захочешь, чтоб был посерьёзней
Станешь требовать и докучать
Впредь решим, что так жить не возможно
Разделив одеяло, кровать.

Всё естественно, всё как обычно
И пусть правду признать нелегко
Как голодных котят тянет к...

Европа чуточку не догоняет,
Когда с историей зовет играть.
Плевать на русских миром призывает,
Спешит с Москвой войну скорей начать.

Поосторожней будьте с дерзким планом,
Ваш образ поменялся на корню.
Задобрить нас не сможете бальзамом,
Напор наш станет страшным и незваным,
Всех под конвоем в школы, -в первый класс.

P.S. Наверное простой историей урок не обойдется,
Скорей всего с нуля, мозги вправлять придется.

Ещё не выпит весь коньяк,
А мы уже пьяны с тобою.
В твоих глазах вопроса знак, -
Так хорошо ли нам обоим?

Тебе придётся уходить,
Ты делать этого не хочешь.
Меня не можешь не любить,
Но не со мной проводишь ночи.

Всё это можно изменить,
Но на корню рубить придётся,
Уклад, как ты привыкла жить,
А новый, может, не найдётся.

И знаем оба мы сейчас,
Когда один останусь дома,
Что не последний это раз, -
Дорога для тебя знакома.

Ты всё равно придёшь сюда,
Тебе тепло моих ладоней...

Снег пушистый, ну, словно ресницы,
Мягко падал на наши следы.
Нам не надо сейчас торопиться,
Мы давно просчитали ходы.

Светит солнце, а воздух прозрачен,
Любовь греет сжиманием рук.
Мы с тобою одни. Это значит -
Никому не откроем на стук.

Только кто же ещё нам здесь нужен?
Дом уютный заждался гостей,
Приготовишь ты нам вкусный ужин,
В телевизоре блок новостей.

И тепло принимая от печки,
Ноги вытянув прямо к огню,
Славно думать, что лето далече,
И не помнить его на корню...

Не сохранят они отчизну? и звуки стены,
отразят? и шум дождя, всё теребят, без
голоса и ангел тоже, не опрокинет их
тревожа и иней не покроет, нет, (нагреты
камни, горячи?) и стены эти кирпичи,
не ограничат мира тоже? (не было ничего?)
итожа, «покрыты» стелс они «структурой»?
и волны оттолкнут и дурой, включают напра-
вленья вскользь, фантом родят или как гвоздь,
уйдут в другое откровенье? чтобы поймать
нужно уменье? иль невозможно их постичь?
и будем мы купоны стричь и из кармана...

Та, материнская рука,
что часто била - не ласкала.
Не жалко было ей шлепка,
и слов хороших было мало...

Гнобить зелёненький росток,
и оскорблять не уставала...
Обидных слов гнилой поток,
которым детку поливала...

Он в сердце зародил болезнь,
"ты хуже всех", что называлась...
И на корню срубил ту песнь,
что только-только начиналась...

Мать в детке видела отца,
и принадлежность к его крови...
И ненавидя "подлеца",
к ней относилась всё суровей...

В той затаилась пустота...

Зацепилося-то, зацепилося,
А вот к корню она не привилося,
Потому жизнь ее сок сосущая,
Жить, ведь жаждет, сродства неимущая...

***/Ереван 03.14 г./***