Его горечи

Поэт и врач - безумно сочетанье,
Немыслимо в миру!
А Ваш герой не Ваше отраженье!
…Никак я не пойму,
Ужель поверить в неизбежность
Такого вот конца?
Врача, поэта, человека -
Он так любил ОТЦА!
Его стихи лишь отголоски
Журчанья ручейка,
Его стихи лишь переводы
Божественного языка.
…Мечтают все поэты света
О Воле, и судьбе
Простой, обычной, человечьей,
Чтобы не жить в борьбе,
В борьбе за славу и за место
Под солнцем потеплей,
Чтоб ДАР затёр желанья света,
Затмил бы блеск рублей...

Я на свадьбе весёлой гуляю,
Где с невестой красивый жених..
На невесту глазами стреляю,
Утопая в глазищах больших.
Припев:
Почему ты чужая невеста?
Почему ты сидишь не со мной?
Ведь пустует соседнее место,
А с тобою мужчина другой.

Ты сидишь с моим другом сегодня,
Ты всем телом прижалась к нему.
Ожидал я всего, что угодно,
А нашёл вдруг иголку в стогу.
Припев:

Моей школьной любовью была ты.
Жил в то время я только тобой.
Оба мы, оба мы виноваты,
Что забились сердца...

Чем пахнет боль разлуки?
Чем пахнет расставанье?
Все запахи и звуки
Сплелись в одно страданье.

Уж губы искусала,
И стынут ночью руки.
Тысердце истерзала,
И места нет от скуки.

Воспоминанье живо,
Как аромат ванили,
А запах розмарина
Как - вы себя винили...

Так сладко и жестоко
Звучит любимый город
А шелест листьев строго
Напомнит, как он молод...

И запахи и звуки
Сплелись в одно страданье.
Ты помнишь по секундам
Всю горечь расставанья.

«Я не люблю» – сквозь горечь смеха
Дробит в осколки голос эхо.

Улыбка разлеталась в клочья,
Тоской окутывая прочной.
Ознобом ветра вой надрывный,
Холодный, долгий, заунывный.
Бессвязных мыслей рой осиный –
Я в горе падала с вершины.
Кричала, плакала, стенала,
Как плетью, сердце боль стегала.

«Ты – женщина на час, утеха» –
Шипело, извиваясь, эхо.

Двор итальянский зарос виноградом,
Тенью манит за резною оградой.
Север своё подарил мне сиянье,
Черное море - шторма дыханье.

Парус надежды - Балтийское море,
Белая Русь - горечь неволи.
Средняя Азия - плов и лепешки,
Ну, а Москва - всего понемножку...

Но почему-то мне стал самым близким
Старенький дворик Иерусалимский.
Десять ступенек, сотня ворот,
Сердце от счастья на Яффо поет.

Значит нужны были странствия эти,
Чтобы понять, где твой дом на планете.

Хлебом насущным , да солью поверх каравая,
благославенным вином и водой родников,
полем ромашковым жизни сосуд наполняю,
травную зелень вплетаю в основу ковров.
Новую песню выводит губная гармошка,
дышит ветрами прохладными рыжий сентябрь,
круг замыкают над лампой настольною мошки,
О-сень. Сезон осмысленья. Октябрь, ноябрь...
Горечью красной рябины и спелым орехом
медью листвы завершается год непростой,
слово одно повторяет усталое эхо...

День сотворенья любви, день Венеры. Шестой...

Как странно было встретить,
Любовь свою, что не ждала,
Не думала я, и не гадала,
Что полюблю я вдруг тебя.

В моей ты жизни появился,
Как ураган, как смерч, тайфун,
Перевернул все в одночасье,
Разрушил все и улизнул.

Я не виню тебя за это,
Ведь виновата все же я,
Не надо было торопиться,
А надо было ждать тебя.

Ведь я нарушила то слово,
Однажды данное тебе,
Что я всю жизнь ждать готова,
Когда придешь ты, наконец, ко мне.

Я не считаю нашу встречу роком,
И не виню судьбу...

Еще хранят твои уста,

следы горячих поцелуев,

но речь, безлика и пуста,

и острой горечью, волнует.

Открылось, вдруг, во всей красе,

любви, невидная подкладка...

Что занят ты , давно уже...

И это грустно так, и гадко.

Принять чужой и сладкий плод,

мне не по нраву, не по чести,

и будет, все наоборот....

Не суждено - прожить нам вместе,

не суждено нам, много лет,

идти вдвоем по жизни, рядом...

И мой напутственный совет,

ты не встречай, враждебным...

Сомненьями вскормлена горечь
И ложью прибита любовь.
Заходит в тупик наша повесть,
Лишенная смысла и слов.

Довольно бороться за право
Считаться мне равной тебе.
Гнаться тщетно за тем, кто заздраво
Строить памятник жаждет себе.

Хватит чувства былого осколки,
Бредя за тобой подбирать,
И слезы глотать втихомолку,
Бездарные вирши писать.

Не будет уж больше скитаний
В непознаных дебрях души,
Незбывшихся детских мечтаний,
Агоний, сокрытых в тиши.

Слов прощальных я не услышу...

Хочу поведать я народу
Историю одну тех давних пор
И пусть не судят меня строго
Мир мудрецов и знатоков.

Был ясен день и воздух свеж
Вода в ручьях сверкала отраженьем
Вдали холмов, в тени цветов,
Готовилось веселье.

Никто не знал еще тогда
К чему такая радость,
Не предвкушая горечь дня
Печальною осталась.

Не надо спрашивать меня
Где это все случилось,
Кому дано меня понять
И будет Божья милость.


Гуляют праздные зеваки
Детишки бегают гурьбой
На рынке сплетничать...