Его бреду

Жизнь без тебя немыслима.
Живу я как в бреду.
Будь в ней хотя бы мысленно,
Иначе пропаду.

Оставь мне муки творчества.
Я их познаю суть.
Ненужные пророчества
Ты спрячь куда-нибудь.

Я знаю вдохновения.
Таинственную власть,
Собою на мгновение
Ты жизнь мою укрась.

1997 г.

Я Тобою так долго болел.
И терзали мне сердце раздумья.
Я от боли кричал и хрипел,
и прошел все ступени безумья...

И теперь я по жизни бреду,
От любви так безмерно похмелье.
Я танцую с чертями в аду,
Отмечаю своё новоселье!

Я Тобой безнадежно больной.
И терзают мне память раздумья.
Лишь во сне я встречаюсь с Тобой,
А на утро впадаю в безумье!

Я тебя никому не отдам -
Замерзающий плакал котенок,
Умудренный не по годам,
Рыл он снег серебристый под кленом.

Навсегда я останусь с тобой,
Я спасу нас обоих от стужи,
Потому что под этой луной
Мне никто больше в мире не нужен,

Я сейчас закопаю нас в снег,
Там тепло, отогреются лапки,
Мимо быстро прошел человек,
В зимней куртке и пуховой шапке.

А потом все опять расцветет,
Будет солнце сиять над землей,
И никто никогда не поймет,
Что пришлось пережить нам с тобой.


Ты...

Расцвел весь мир,лишь,зорьку краем встретив,
Вдыхаю свежий воздух,Божья благодать.
Дурного в белом свете не заметив,
Восторг рвет душу счастье созидать.

Пылает чистым пламенем огонь,
И чувствами всего переполняя.
Хоть лесь на башню и трезвонь,
Свое богатство наполняя.

Я твой мой Господи,весь твой,
И черный твой и твой я белый.
Иду к тебе,совсем простой,
Иду с молитвой и несмелый.

Я спотыкаюсь,но иду,
И взглядов острых не стесняюсь.
В сознании я и не в бреду,
Твоим идеям...

Вою в смрадном бреду я,
Выгрызаю себя изнутри,
Бью посуду осколки рифмуя,
Режу вены лучами зари.

Наструганные хмурым ветром дали…
Я сжег их в хлам.
Я с них пришел к тебе…

И снова жизнь Венецию нам дарит -
с крылатым львом,
сорвавшимся с цепей!..


И дождь слепой. И в венах кровь алеет.
И всё при нас – молитва и разбой…
И сердце понемножечку шалеет,
когда соприкасается с тобой.


И улиц карнавальная кашица…
Мосты и сувениры – всё в бреду…
И небо вьется
и на цвет ложится…
Как и хотел муранский стеклодув!


И нам навстречу катится кораблик…
И в полосатой майке...

Как бумажные самолётики
Летели слова.
Проносились мимо ушей,
Устремлялись вдаль.
Без видимой на то причины
И без цели неслись
Натыкались на преграды,
Грузом падали вниз.
Собирали по пути слухи,
Обрастали говном,
Путались, петлялись и глотались,
Застревали как ком,
Забывались, вспоминались, срывались,
Приходили на ум,
Издевались, убивали и спасали,
Повторялись в бреду,
Пытались достучаться до сердца,
Вили гнёзда в душе.
Летели не зная себе цену:
Будто в детской игре.

Все кончено. Закрыты двери.
А я еще чего-то жду.
А я его словам не верю
И повторяю, как в бреду:

- Он притворялся злым и грубым.
Не может быть, чтоб он забыл
Мои глаза, улыбку, губы -
Ведь он их так всегда любил.

И тишина. И дикий холод.
И шевелиться нету сил.
Меня случившегося молот
Пудовой болью раздавил.

Сидеть бы вечно так - без света.
А надо встать. Домыть. Дошить.
И мне никто не даст ответа,
Как с этой болью дальше жить.

(или не надо?)
Поверь, поверь себе мечтатель старый,
без вдохновения и с ним, душою беден
и раним, в бреду, в сознании, егоря и с
текстами своими споря, иль разлагаясь на
ветру, (в томлении и под дождём), (без
раздражения, в покое), без шёпота и силь-
но воя, и без таланта, серебра, избыточн-
ости простота или зауми совершенство,
старо и это, и блаженство лишь всё в про-
цессе, а потом, удар, удар, себя(?) кнут-
ом, подстёгнутое охлажденье, прошло,
былое поведенье, без сил и воли...

Первоисточнику открытого и скрытого. (Всего?)
Природе ритуала и спонтанного действия,
балету метафизической тошноты, церукалу,
словесному поносу, и лоперамиду, связям,
разрывам, подлинникам, копиям и поделкам,
самолётам, ползающим ящерам, людям
изображающим себя лётчиками и нет,
пространствам, жёстким и мягким, (в ответ)
востоку и западу, между, югу и северу, зак-
одированным историям и не только, (прог
оняющим и рождающим головную боль),
магическим пасам, заклинаниям, звукам...